«Брось! – успокаивал себя проректор, размашисто шагая по улицам, чтобы скорее вернуться в университет. – Ты просто восстановишь справедливость. Пост полагался тебе, ты его заслужил. Сир Лир вовсе не безгрешная овечка. Вспомни о пяти девушках, которых он убил и не понес никакого наказания. К тому же тебе дали четкий приказ, а ты в курсе, что случается с теми, кто отваживается перечить».
Зачем только он вспомнил о главе ордена Треугольника? В горле сразу пересохло, волна мелкой дрожи прокатилась по коже. Сглотнув, Конрад напомнил себе, что он в безопасности, с ним ничего не случится. Он свято чтил тайну ордена, сделал много чего полезного для его процветания. Теперь вот должен убить Ивара сир Лира.
– Сделаю это прямо сегодня, – пробормотал Конрад и поглубже надвинул на лицо капюшон. – Чего тянуть-то?
Он долго кружил возле ограды университета, выжидая удобного момента, чтобы юркнуть в кусты, к заветной калитке. Если кто-то, пусть даже обычные горожане, заметят его, после гибели Ивара возникнут вопросы. У того же короля. И тогда прости-прощай вожделенная должность! Глава ордена могуществен, но куда ему тягаться с Трезором!
Наконец выдался удачный момент.
Конрад повернул ключ в замке и, убедившись, что оставленные с ночи ловушки не потревожены, подчистил следы своего колдовства. Затем с невозмутимым видом, словно совершал утренний обход, направился к главному корпусу университета.
– Доброго утра, господин проректор!
– Доброго утра, сир!
Мимо спешили на традиционную утреннюю пробежку студенты. Конрад рассеянно кивал, огибая нестройные ряды старшекурсников во главе с деканом факультета военно-прикладной магии. Последний остановился и завел речь о переоснащении полигона. Проректор слушал вполуха, отвечал односложно. Он злился на декана. Если Конрад станет обсуждать с каждым встречным битые стекла и старые тренировочные манекены, то упустит возможность с самого утра отправить Ивара к праотцам. За обедом или ужином это сделать гораздо труднее. Вдруг Ивар и вовсе надумает поесть в городе или закажет еду в ресторане?
– Изложите все в письменном виде, – в итоге не выдержал Конрад.
Может, вышло излишне резко, но он больше не мог ждать. Декан недоуменно взглянул на него, но промолчал. Наверное, списал все на разбитые ожидания и новую метлу. Только ленивый не знал, как сильно Конрад грезил о посте ректора. Так или иначе, настырный декан отвязался, и проректор, обогнув главный корпус, свернул к отдельно стоящему зданию столовой.
Конраду казалось, он перестал дышать. Ноги сделались ватными. Лишь бы не побледнеть и не покраснеть!