– А о чем он вас расспрашивал? – заинтересовалась я.
– Так о том же, что и вы, – кивнула служанка. – Кто с кем дружит, кто как проводит время. И еще про печать хозяйскую.
– Какую печать? – уточнила я.
– Личную печать мистера Грегори, – сказала служанка. – С родовым гербом.
– А откуда ты про нее знаешь? – Я отставила чашку подальше на стол.
– Я убираю кабинет хозяина и часто видела ее на столе, – пояснила девушка.
– И что конкретно о ней спрашивал следователь? – прищурилась я.
– Он интересовался, сколько таких печатей в доме. Я ответила, что видела только одну.
– Очень интересно, – пробормотала я и похвалила горничную. – Труди, ты молодец.
– Спасибо, мисс, – улыбаясь, отозвалась она. – Очень рада, если смогла вам помочь.
Когда служанка покинула комнату, я еще долго сидела в кресле, поджав ноги и уставившись в одну точку. Прокручивала в голове события дня. Меня не покидало ощущение, что сегодня было сказано или сделано что-то важное. Что-то, что ранее уже отложилось на подкорке и сегодня повторилось вновь. Но что конкретно меня настораживало, я пока не могла понять. Слишком обрывочна информация, слишком мало деталей, чтобы увидеть целостную картинку. Размышляя над ситуацией, я пришла к выводу, что мне во что бы то ни стало нужно заглянуть в документы полицейского следователя. Наверняка там найдется немало интересного.
Придя к этому выводу, я резко встрепенулась, чем немало напугала своего фамильяра, который как раз занимался тем, что воровал остатки пирожного с моей тарелки.
– Шнырь! – позвала я, и чертяка свалился с диванчика под стол от неожиданности, так и не дотянувшись лапками до вожделенного лакомства. – Я знаю, что нам нужно делать!
– Что? – недовольно проворчал он, вылезая из-под стола.
– Нам нужно незаметно пробраться в кабинет мистера Тэтчерда и добыть его отчеты по делу Кроуна, – провозгласила торжественно.
– Кира, ты предлагаешь ограбить следователя? – шокированно вытаращил глаза чертяка.
– Не ограбить, – уточнила я. – А позаимствовать на время. Мы почитаем и все вернем.
Шнырь на несколько мгновений замер, словно мое предложение поразило его до глубины души, а затем вдруг спросил:
– Знаешь, чем отличается детектив от полицейского?
– Уровнем профессионализма? – предположила я.
Но чертяка только покачал головой и выдал:
– Отсутствием в характере такого качества, как совесть.
– Тебе-то откуда знать, – удивилась я. – У тебя ее отродясь не было.
– Именно поэтому я такой хороший детектив, – важно заключил Шнырь.
Я лишь улыбнулась, молча соглашаясь с логикой чертяки. Хорошему детективу совесть только мешает выполнять свою работу. И с этим не поспоришь.