– Вы же не повезёте меня в полицию? – с подозрением произнёс парень, обращаясь к водителю.
– Что? Нет! Я отвезу тебя к нам. Ты спас господина Готье. Ты заслужил по меньшей мере ужин.
Парень ещё раз взглянул на меня, как бы оценивая, можно ли нам доверять. Честно говоря, у меня были нехорошие мыслишки бросить его тут и мчаться домой. Так и подмывало попросить Кевина захлопнуть дверь и гнать изо всех сил. Оглядываясь на Фрэдди, который громко ругался и пытался починить диктофон, я решил ускорить процесс.
– Сядь, пожалуйста. – Голос предательски дрогнул. Я тут же залился краской и отвернулся.
Хотелось верить, что я не выглядел уж слишком жалким.
«Да что ты, Готи! Ты был как побитый щенок, которого оставили под дождём на улице. Моё сердце не могло устоять. Я же не железный!»
«Заткнись. Просто замолчи».
В машине, успокоившись, я радовался, что мы покинули этот злосчастный музей. И тут до меня – не сразу – дошло: мы везём кого-то к себе домой. Я, не поворачиваясь, тихо произнёс:
– Меня зовут Готье Хитклиф, я чистокровный. – Впервые полукровка ехал со мной на заднем сиденье.
– Скэриэл Лоу. Полукровка. – Он улыбнулся (я это увидел боковым зрением) и затем обратился к Кевину: – А мы точно не в полицию? Я только переехал, и мне неприятности не нужны.
В этот вечер дома оставалась только прислуга. Я ужинал со Скэриэлом в большой столовой, и это был самый неловкий наш вечер. Мы не знали, о чём говорить, каждый уткнулся в свою тарелку, слышалось только тихое позвякивание столовых приборов.
«Конечно, было неловко. Я думал, что наложу кирпичей. Я впервые оказался в доме чистокровных и тем более ел с чистокровкой за одним столом!»
Я попросил Кевина ничего не рассказывать отцу. Мне вообще не хотелось вспоминать этот инцидент. Тот охотно согласился. Ему тоже не нужны были проблемы, ведь из-за этого он мог лишиться работы.
С того дня мы сдружились. Инициатором всех наших встреч всегда был Скэриэл. Он не боялся завалиться в мою комнату через окно, стоило отцу и брату уйти из дома. В первое время я опасался его, не знал, о чём с ним разговаривать, но вскоре оказалось, что нам комфортно вместе, неважно, общаемся мы или молчим. Впервые я понял, что такое радость от того, что кто-то жаждет со мной встретиться и просто поболтать.
Когда дружба со Скэриэлом стала заметна всем домочадцам, мне пришлось сказать, что я познакомился с ним в библиотеке, когда готовился к защите проекта в лицее.
Скэриэлу эта легенда особенно пришлась по душе: «Ага, с моим внешним видом я мог в библиотеке только дурь толкать» и «Ну, не знаю, Готи, твои родные поверят в эту брехню, только если они совсем отбитые».