Я резко приставил левый кулак к его подбородку, и был готов за любое неправильное слово выпустить лезвия. Он, ясное дело, зассал, тяжело проглотив слюну, еще даже не понимая, по какой грани сейчас ходит. Девушки-то это понимали, и потому замерли, боясь даже пошевелиться. А ведь мне, чтобы выпустить все три лезвия, нужно было всего пару секунд — они выскакивали очень резко!
— Б-братик, отстань от него! — испуганно произнесла Мэй, широко раскрыв глаза. — Он ничего плохого не имел ввиду. Да, Такеши?
— Д-да… я… я просто удивляюсь тому, насколько ты другой человек, когда ты не в школе… ничего плохого, честно… М-Мэй даже выглядит лучше, чем большинства девчонок в школе, как и ее одежда…
— Потому что я слежу за тем, чтобы ее шмотки были постираны: сам собираю их по комнате, сам закидываю их в стиралку, а потом сам вывешиваю их на балкон. И глажу тоже сам! — я убрал от подбородка Фурукавы кулак, и все девчонки облегченно выдохнули. — А еще я готовлю для нее! Причем даже в родном городе вся забота о ней было предоставлена мне, пока дядя и тётя работали! Ну и как, по-твоему, издеваюсь я над ней?
— Н-нет…
— Тогда захлопни свою пасть, ублюдок! Еще раз попытаешься обвинить меня в том, что я издеваюсь над своей кузиной — я тебя кастрирую! И вот тогда посмотрим, будешь ты ей нужен после этого, или нет!
Резко развернувшись, я пошел дальше, схватив за руку Мэй, которая покорно поплелась за мной. Остальные, в том числе и Фурукава, шли позади, отстав на несколько шагов. Блять, как меня бесит этот дегенерат, сука!
Я тащил сестру за руку, до самого парка, и отпустил ее лишь когда увидел Кавасаки, Миямото, Ивасаки, Аоки и Мацумото стоявших у микро-автобуса. Да уж, судя по всему, это была последняя модель, дорогущая, и которую спустили с конвейера всего пару месяцев назад. В таком транспорте мы точно поместимся все вместе. А еще, у нас похоже был даже водитель, одетый в черный костюм дворецкого. Пожилой мужик, с такими усами над верхней губой, что он мне напомнил одного уебка из моего старого мира, который любил кидать зигу, орать «найн» и устроил холокост. А во мне еще жив русский дух, угу, и потому, глядя на этого дворецкого, сразу захотелось вмазать ему битой по роже. Пусть, сука, только попробует зигануть, тут же на тот свет отправится… Этот Фурукава все настроение испортил, а ведь оно, после получения очередного трофейчика стало таким хорошим, блин!
— Эмм… учитель Синохара? — удивленно спросила Аоки, когда мы подошли к ним. — А вы что тут делаете?
— Она с нами, ты ж не против? — фыркнул я, и не спрашивая, полез в железного коня. Нужно было занять самое лучшее место, и если в обычных тачках я садился на переднее сиденье, то сегодня с нами покатятся столько девчонок, так что я не собирался упускать свой шанс — немного поспать! Потому я занял заднее сиденье, и когда в машину погружались остальные, едва не приказным тоном заставил сесть рядом со мной Кавасаки и Синохару. Мэй и Фурукава уселись перед нами, перед ними уселись Ямада и Ивасаки, потом Мацумото и Миямото, ну а Аоки села вместе с дворецким, которому предстояло вести транспорт. Мелкий же, глядя на меня, пристроился на коленях Ивасаки и Ямады, и погрузил голову между их грудями, кажется, словил кайф.