«Я — Паровозик, суки, пам-пам-пам-пааам!»
Ась?
Услышав эту фразу, я оторвал взгляд от кошатины, и вновь поглядел направо, на поезд, который быстро приближался к нам, и когда я увидел его… то едва не свалился на платформу, начав ржать как сумасшедший.
Почему я заржал? Потому что у сраного поезда было, мать его, лицо! ЛИЦО, БЛИН! С огромным широким ртом, который орал про то, что он «Паровозик, суки!», и с большими глазами на том месте, где должно быть лобовое стекло. И эти глаза, чтоб их, вертелись во все стороны! Это выглядело очень, прямо очень по дебильному! Просто представьте — левый глаз смотрел вверх, а правый влево!
Ахуеть! Поезд-даун! Такого я еще не видел, епт…
Когда он подъехал к платформе, начав сбавлять скорость еще вдалеке, из-за чего первый вагон, коих было, наверно, десять, остановился прямо перед нами, этот поезд вдруг заорал «Чух-Чух, мазафака!», а потом начал напевать песенку. Упоротую, как впрочем, и вся моя жизнь…
Я — Паровозик! Я — Паровозик!
И хоть я поезд, меня зовут Паровозик!
Паровозик! Паровозик!
По рельсам я качусь, колесами стучу!
Херню какую-то пою! А почему?
Потому что я — Паровозик!
Ударив себя по лбу, немного послушав этот бред ебнутого поезда, я пинком загнал кошку в вагон, а потом зашел туда вместе с Мэй. В вагоне было довольно светло, благодаря лампам, в отличие от туннеля, где было темно.
— Ну и где наш призрак? — спросил я, усаживаясь на сиденье, положив биту рядом с собой. Ясен хрен, что кроме нас троих, в вагоне никого не было, и потому моно было расслабиться. Что я, впрочем и сделал, раскинув руки и откинув голову назад. Таблетки, мне походу помогли, так как я чувствовал себя нормально, пускай еще немного потел… видимо, у меня была температура, ну да пох! Никогда не парился по этому поводу, я больше боюсь, что могу заразить сестренку… ведь если это случится, мне придется ухаживать за ней!
Хотя нет, зачем, если есть Синохара, которой все равно заняться нечем? Ну и за мелкого, тоже, если честно, переживал… он был офигенен, и чем-то напоминал мне меня, хех!
— Возможно, он позже объявится, — сказала кошатина, запрыгнув на сиденье рядом. Мэй уселась на сиденье напротив меня, положив руки на колени и удивленно оглядываясь. — Может, когда поезд тронется…
— Может быть. Ладно, подождем немного, — вздохнул я, прикрыв глаза. — Я, наверно, вздремну пока, а вы, как начнется какая-нибудь херня, разбудите меня…
— По твоему, то, что происходит сейчас — в порядке вещей? — насмешливо спросила Мэй.
— Вполне. А чего тут особенного? Я уже вообще разучился, походу, чему-то удивляться… то проклятия, то призраки, то боги…