– Знаю, что я обуза, но хочу помочь хоть чем-то, – обреченно сказала девушка.
И кто из нас повелитель разума?
– Хорошо, оставайся. Но, как скажу, ты сразу выйдешь из машины и отправишься домой.
– Договорились!
Соня набросилась на меня и зацеловала сначала в щёку, а потом и до губ добрались.
Убедили меня вовсе не её слова, а то, что, когда она рядом, мне проще контролировать ситуацию. Слишком много людей, способных и желающих причинить мне страдания, чтобы я свободно дышал. Поэтому, когда она рядом, проще её защитить.
* * *
Долго ждать не пришлось. Через час один из повелителей вышел из здания и сел в свою тачку. Нас он не заметил.
Это время не прошло зря. Я одного за другим проверял всех, кто находился в здании. Почти всех… Постоянных сотрудников. Аккуратно копался в их головах, проверяя, видели ли они странности, что думают о благотворительном фонде. Улов вышел небольшим. Люди думали исключительно хорошее, полагая, что этот фонд спонсирует детишек. Я поделился этим с Соней, и той это настроения не прибавило.
– Впервые слышу о них. Чему больше не удивляюсь. В мире ведь столько всего, о чём нельзя думать, – в голосе прослеживались ноты тихой, бессильной злости. – Но, может, и хорошо, что не слышала. А то пришла бы к ним, и, кто знает, чем бы это закончилось. Получается, они реально спонсируют детей?
– Да. И содержат десятки секций по всем Низинам.
– Выращивают таланты как овощи и когда приходит время, собирают урожай. Курт, если ты их…
– Чего их? – мы оба лежали на откинутых сиденьях, чтобы не заметили со стороны, и я повернул голову, уставившись на Соню.
– Я ведь не дура. Догадалась, что случается с теми, у кого отбираешь силу. Это по-настоящему стремно. Не думала, что моим первым парнем станет маньяк, – нервно хихикнула Соня, которую, откровенно говоря, понесло на волнах эмоций. – У меня дед служил. Вроде как и убивал. Других солдат. Это плохо, конечно, но я могу понять. Может, там, в верхнем городе, зло и не так хорошо видно, но здесь дерьмо льется по улицам вместе с кровью каждый день. Я что хочу сказать, если кто и заслуживает смерти, то такие подонки.
Я отвернулся и промолчал. Соня не понимала, о чём говорит.
– Я сказала что-то не так? – почувствовала она моё изменившееся настроение.
– Это сложно.
– Убивать?
Было настоящей дикостью говорить об этом с девушкой.
– Нет. Это легко. Слишком легко. Сложно то, что мне было плевать на свою и чужую жизнь. Когда я только отправился в Низины, был готов на всё, чтобы помочь сестре. Сейчас я тоже готов. Ещё больше, чем тогда. Но…
– Но что? – Соня всё никак не могла догадаться, о чём речь.