До сих пор из Порт-Локо почти не вывозят бананы, хотя отсюда их можно быстро доставить на рефрижераторные суда. Дело в том, что, хотя бананы всегда снимают немного недозревшими — иначе они теряют аромат, их путь до плавучего рефрижератора не должен превышать сто — сто пятьдесят километров. Если с момента снятия урожая до догрузки в рефрижератор проходит больше тридцати шести часов, бананам наносится непоправимый ущерб.
— Знаешь ли ты, что плоды банана по ботанической классификации считаются ягодами? — спросил Хассан.
— Нет, первый раз слышу, — признался я удивленно.
— Да, а их соцветия не что иное, как колос.
Вскоре после Порт-Локо на дороге, посреди проезжей части, мы увидели пятнадцать грифов. Они восседали так, словно машины здесь не ходили, и раздирали кусок какой-то мертвечины. Я затормозил. Жертвой стал заяц, который попал под машину, перебегая дорогу. У пернатых хищников голые красноватые головы и светлое пятно на груди — это, бесспорно, стервятники. Они очень доверчивы и подпускают меня с 500-миллиметровым «Орестегором» совсем близко! Только тогда они неуклюже перебираются на другую сторону шоссе. Кажется, что эти несколько шагов стоят им большого труда, что они идут нехотя. Их можно понять: двое смельчаков так и не расстаются с добычей и, пользуясь отсутствием своих товарищей, энергично (расправляются с покрытой мухами падалью. Очень скоро от сгнившего мяса ничего не останется. Эта лесная «санитарная команда» не стоит правительству ни цента.
Немного позже хороший асфальт под колесами уступает место пыльному красно-бурому проселку, прозванному «стиральной доской». Трясет на нем так, что поездку, особенно длительную, люди помнят до конца своих дней.
Природа здесь очень своеобразная. Солнечные лучи тяжело падают на высохшую растительность. Царит тишина, редко-редко запоет в листве дерева одна из немногих здесь птиц. Для густонаселенных прибрежных районов Сьерра-Леоне вообще типична бедность фауны, но здесь животные словно вымерли. Из птиц часто встречаются только египетские цапли, но в отличие от коршунов они чрезмерно осторожны и взлетают, едва я поднимаю телеобъектив. Значит, на них ведется охота.
Вдруг мы почувствовали сильный запах дыма и обуглившегося дерева. «Стой!» — воскликнул Хассан и схватил меня за руку. Справа около дороги горел буш[8]. Густой желтый дым вырывался из леса и застилал дорогу. Я резко нажал на тормоз.
— Лучше отъехать немного назад, — сказал Хассан. — Жар может испортить покрышки, да и бензин легко воспламеняется.
К счастью, я последовал его совету: едва мы отъехали метров на сто, как там началось светопреставление.