В буше я стараюсь питаться по-европейски, что при моих запасах мясных, колбасных и овощных консервов не особенно трудно. Конечно, я мог бы дешево покупать в деревнях кур, яйца, рис и мед, но из-за ограниченного запаса воды я предпочитаю есть однообразную пищу, лишь бы свести к минимуму церемониал «мытья». Совсем от него отказаться нельзя, так как мухи, муравьи и мыши моментально налетают на любую съедобную крошку. Между тем банку консервов достаточно нагреть в горячей воде, открыть, а после того как выгребешь ее содержимое ложкой — закопать в землю.
До наступления темноты оставалось мало времени, я зажег газовую лампу и устроил себе постель в «Баркасе». Яркий свет мгновенно привлек полчища насекомых, которые с жужжанием и гудением кружились вокруг лампы. Несколько раз ч^рез очерченный светом круг проносились зигзагами летучие мыши. Невыносимая духота не давала мне заснуть. Я перебирал в памяти все виденное на ферме «Подкова» и представлял себе мою первую встречу с дикими шимпанзе.
В пять часов утра я поднялся, хотя темно было — хоть глаз выколи, и при свете лампы приготовил легкий завтрак. Как только солнце взошло, я двинулся дальше на север.
Около шоссе растут на голых стеблях толщиной в палец какие-то странные цветы, их ярко-красные головки, напоминающие подушечки для иголок, видны издалека. Мимо пролетает стайка буйволовых ткачиков, они не больше воробья. Их желтое оперение на брюшке красиво сверкает под лучами солнца. У этого вида почти черная голова, роскошные самцы выделяются оранжево-красными глазками. Ткачики охотно селятся колонией, строя на вершине кокосовой пальмы гнезда в виде шатра с направленной вниз короткой входной трубкой.
Дорога пролегает через сухие вторичные леса. Здесь во множестве растут неизвестные мне карликовые кусты и дикая масличная пальма. Этот горе-лес африканцы называют «низким бушем». Временами я много километров подряд еду по унылой местности, где бурая, высохшая трава выше человеческого роста закрывает вид. Редко-редко однообразие травянистого ландшафта нарушается деревом. Этот опасный процесс обезлесения, вызванный традиционными методами сжигания леса, сильно способствует эрозии почвы. Продолжительные ливни, идущие в сезон дождей, уносят верхний плодородный слой, и в результате почва «выщелачивается». Из-за отсутствия гумусного слоя здесь не приживается даже вторичный лес. Почти третья часть территории Сьерра-Леоне, преимущественно на севере и на внутреннем плоскогорье, занята такой бесплодной травянистой саванной. Такие участки производят на меня безрадостное впечатление, которое усиливается при виде валяющихся у дороги «автотрупов». Здесь представлены все виды автомобильного транспорта — от частных малолитражек до больших автобусов. На протяжении двух километров я насчитал не меньше семи следов аварий. Одни обломки ржавеют прямо на обочине шоссе, другие скатились под откос и там сгорели. Некоторые, очевидно, появились совсем недавно, но, так или иначе, они совсем не украшают ландшафт.