— Счастливого пути! — закричал мужчина и радостно засмеялся. В его животе от голода ревут злобные тигры, а на душе распускаются душистые фиалки.
— Счастливой охоты… всем нам, — вспоминая сказку про Маугли, тихо добавил он и не знает, что сказать своей голодной женщине, когда придёт к ней, неся в подарок глупую улыбку вместо свежего мяса.
Нина встретила его с почерневшим лицом. Она боится смотреть ему в лицо. Женщина тысячу раз пожалела, что сказала ему про детёныша косатки, и теперь эта смерть будет преследовать её всю жизнь.
— Я столкнул его с отмели, — развёл руками Виктор. — Право, это не охота, а убийство, — оправдывается он.
— Какой же ты дурак! — залилась в счастливом смехе Нина.
Она бросилась ему на грудь и со страстью впилась в губы. Мир словно рухнул им под ноги. Всё завертелось в безумном порыве. Миг, и острое наслаждение вспыхнуло как взорвавшаяся сверхновая звезда. Мужчина и женщина даже не поняли, что произошло. Они слились в единое целое… наверное это любовь.
— Я тебя люблю, — с трепетом прошептала Нина, а он не может от неё оторваться и страстно целует в тёплые губы.
— Теперь я твоя жена, — тихо произнесла женщина, а в глазах бегают лукавые огоньки. — А ты ненасытен, — деланно отбивается она от его ласк, но сникает и вновь — полёт в сказочные дали.
Они забыли про голод, про всё…. и ещё бесконечно долго занимались любовью не в силах оторваться друг от друга.
— Как здесь хорошо! — раскинув руки, смеётся Нина.
— Я тебя люблю, — склонился над ней Виктор.
Как хорошо, что есть вода. Можно пить сколько угодно, вот только животы неприятно отвисают, а щёки впадают. Виктор вновь занялся рыбалкой, а Нина бродит по окрестности в поисках чего-то, что можно пожевать. Под одним камнем наткнулась на гигантскую сороконожку. Отпрянула. Брезгливо отряхнула руки. Ковырнула палкой скопление улиток. Вспомнила про французские блюда, где эти брюхоногие подаются в сухом вине. Раздавила одну из них. Скривилась, глядя на выползшую слизь. Нет, будет умирать с голоду, но этот деликатес не для неё. Попыталась побегать за кузнечиками. Но они, раскрыв яркие крылья, с наглой лёгкостью упархивают. Разворошила старые кострища, оставленные прошлыми экспедициями спелеологов. Даже нашла пару высохших костей. Пожалела, что она не собака, лакомство было бы ещё то! Со вздохом залезла в чужую помойку. Палкой выгребла кучу разнообразного мусора, среди которого нашлись и весьма ценные вещи: ржавые банки из-под тушёнки, опять же — пустые бутылки, сломанная вилка, измочаленный целлофан — видно он будет храниться вечно. Неожиданно выкатывается сморщенная, проросшая с разных сторон… картошка, а следом ещё несколько штук. У Нины даже прервалось дыхание. Рот наполнился тягучей слюной. Она без сил опустилась перед воистину настоящим сокровищем и вспомнила огромные сковородки, наполненные дымящимся жареным картофелем, вперемежку с золотистым луком. Всё это шкварчит и испускает дивные ароматы. Картина, представленная ею, настолько яркая, что она едва не впилась зубами в вялый картофель, но укоризненно покачала головой. Нина все сгребает, расфасовывает по карманам и, счастливая понеслась к Виктору.