Как странны ругательства на Петра, что он нас обезобразил, когда до него мы сплошь были заражены болезненными, изношенными началами других народов. Иудейским эгоизмом, что мы только народ, а другие не люди, византийским пустосвятством и изуверством.
Нумизматика, геральдика, генеалогия — науки дворянские. Оттого они и процветали особенно в то время, когда процветало дворянство. Как оно пало, упали и они.
Народ наш рвался к свету. Когда свет светил на Востоке, собственно на Юге, он бросился туда. Принял просвещение. Варварство оттолкнуло его. Он шел на Восток, в Сибирь. Наконец, когда свет засветился на Западе, он потянулся туда и после нескольких «толцыте» пробил-таки себе дорогу. Он шел к окраинам, к Морю — Океану. Искал. Промышлял.
Дополнение к 8 стр. Быта.
В древности была община, но община родов, семей, хозяйств, а не община людей. За целое признавался род. Человек — часть рода, не имел значения. Он имел права рода, а не свои как человека. И ответственность падала на весь род, а не отдельно на лицо, как теперь. Род был узенькая рамка, в которой и заключалось лицо, личность. Отсюда отсутствие личности у нас, в котором признают что-то высокое (Валуев)[996], а это есть первобытная форма жизни. Из рода стал развиваться государь, хозяин, по образу рода, но с новым началом самовласти, а не родственности (Андрей Боголюбский[997], Святополк[998]). Вот существенные начала нашей жизни. Из государя — самодержец. Петр скинул с себя родовой элемент самодержавия, родовые путы и сделался императором, по западному понятию диктатором.
Помещик еще носит в себе тип государя с родовым оттенком. Теперь только он получает то же, что получил Петр. Сначала, следовательно, делалось вверху, затем внизу. Органически.
По всей нашей истории неясно происходит стремление высвободить личность из определений непосредственности. Сначала из рода. Первый шаг отсюда — хозяин-государь. Отношения изменяются. Подручник, а не сын, не брат, слуги, а не чады, дети. Еще шаг — царь, самодержец, т. е. возведено в теорию, что царь решительно не зависит ни от каких определений и отношений к прежнему порядку, у него нет родных, нет друзей-дружины. Есть слуги. Слуга делается наградою. Личность сама себя ставит центром. Все для меня, все потому, поколику я. Еще шаг — Петр — сознание и признание над собою другой силы — государства и общества личностей. Петр последний самодержец и первый император, первый слуга государству. Так как Грозный — последний великий князь и первый царь. Иоанн III — последний родович-семьянин и первый государь. Иван Калита