Почти два часа продолжались эти импровизированные интервью. Большинство относились к нам доброжелательно, проявляли интерес скорее не к работе ООН и моей деятельности как заместителя генерального секретаря Организации, а к жизни нашего народа и политике Советского государства.
Наконец хозяин взял меня под руку и повел в другую комнату, оставив моих спутников в гостиной. В комнате было всего несколько человек.
Хозяин-представил меня невысокой, поразительно красивой негритянке. Темно-бордовое платье подчеркивало ее миловидность.
— Коретта Кинг, — назвала она себя, протягивая мне руку.
Это была жена убитого расистами Мартина Лютера Кинга. Фотографии Коретты Кинг далеко не отражали всей ее привлекательности и обаяния. Она, как выяснилось из разговора, специально пришла на прием, чтобы встретиться со мной.
Вспоминая о муже, она сказала, что Мартин всегда говорил о своей готовности отдать свою жизнь за дело, в которое он верит. Он считал, что, полностью посвящая себя служению другим людям, он вдохновляет их на борьбу за осуществление тех целей, которые их движение поставило перед собой. Если у человека ничего нет за душой, ради чего достойно было бы умереть, говорил Мартин своим детям, то ему не стоит жить.
Коретта Кинг говорила спокойно, с достоинством и уверенностью. Ее манеры, стиль речи производили сильное впечатление, вызывали невольную симпатию и уважение.
Коретта Кинг отметила, что, несмотря на неудачи и тяжелый удар по негритянскому движению — убийство ее мужа, активные борцы за равноправие негров не складывают оружие.
— Негритянский народ, — подчеркнула она, — увидел свою силу и возможности. Мой муж не зря отдал свою жизнь. Правительство и конгресс понимают, что они не могут не считаться с волей двадцатичетырехмиллионного негритянского народа. Годы борьбы, прямых ненасильственных действий принесли определенные изменения в положении негритянского населения.
— Когда мы с Мартином вернулись в Атланту более 10 лет назад, — сказала она, — мы и мечтать не могли, чтобы присутствовать на таком приеме, как сегодняшний. Конечно, это далеко не главный показатель. Но несомненно, что пробуждение негритянского народа, возросшая его политическая активность, стремление негров к сплочению заставляют считаться с нами многих политических руководителей США. Они понимают, что без поддержки негров или вопреки голосам негров трудно сделать политическую карьеру или занять руководящий пост губернатора, мэра, члена конгресса и даже президента США. Сейчас, после смерти Мартина, нам трудно. У нас нет общепризнанного и широко известного лидера. Мартин мог, например, осудить войну во Вьетнаме, расовую дискриминацию, призвать к массовым кампаниям неповиновения и др. Этого, к сожалению, не могут себе позволить нынешние лидеры. Они понимают, что подобного рода заявления дадут властям предлог для репрессий. И мы не уверены, что эти репрессии не сломят определенную часть участников движения за гражданские права.