В Пекине мне настоятельно советовали попробовать знаменитую кантонскую кухню. При этом ссылались на поговорку: «Жить в Ханчжоу, есть в Кантоне, умереть в Сучжоу». В Ханчжоу самые красивые в Китае места; в Сучжоу такие мастера по дереву, что сделают прекрасный гроб; в Кантоне лучшая кухня.
Входим в здание ресторана. Вдоль стен — деревянные ящики, сквозь сетку видны крупные змеи. Я с недоумением обращаюсь к переводчице: «Туда ли мы попали?»
В это время на лестнице, ведущей вверх, появляется человек в поварском одеянии. Он запускает в ящик длинные щипцы и вытаскивает извивающуюся змею, ловко схваченную около головы. Стоящий рядом с нами посетитель одобрительно кивает головой и вслед за поваром поднимается кверху.
Переводчица объясняет: посетитель будет пить чай, есть закуску и ждать, пока из змеи приготовят кушанье.
Мне что-то расхотелось идти в ресторан со столь экзотическими блюдами. Но отступать было неудобно.
Поднялись на второй этаж. Официант приносит бутылку водки. На ней изображены три змейки. Это знаменитая змеиная водка: в гаоляновую водку выдавливают желчь живой змеи.
Выбирать удава для приготовления особого блюда я не пошел. Сказал, что доверяю опыту повара.
Пока ждали знаменитое блюдо «битва тигра с драконом» (из мяса удава и дикого кота), нам рассказали некоторые подробности. Змеи в большом количестве водятся в одном районе провинции Гуандун. Местные крестьяне ловят их и привозят в кантонские рестораны. Змеиная желчь идет на изготовление змеиной водки. Я купил две бутылки, чтобы угостить таким экзотическим напитком своих друзей. Большого впечатления она не произвела.
Ужин начинается с плавников акул и других разнообразных закусок. Наконец появляется и шедевр кантонской кухни — «битва тигра с драконом». Ожидания не оправдываются. Я представлял, что удав будет в виде сочных аппетитных ломтиков. Кота я не хотел есть. Однако принесли нечто вроде горячего коричневого студня, в котором плавали разваренные мясные волокна.
Кантон большой город. В двух часах езды — граница с Гонконгом (Сянганом). Между Кантоном и Гонконгом поддерживается связь.
Немало китайцев, проживавших в Гонконге в первые годы после установления народной власти, стремились переехать и обосноваться в Китае. Появилось реальное понятие родины, независимой и могучей, и тяга к ней нередко пересиливала узкие собственные интересы. Правительство КНР активно занималось привлечением в страну интеллигенции, технических специалистов.
На вокзале в Кантоне мы увидели группу ярко одетых людей. «Это гости из Гонконга», — сказал сопровождавший меня переводчик. Сотни людей с чемоданами, в европейских костюмах сходили с поезда. У входа на вокзал стояла большая толпа китайцев, встречавших родственников, знакомых…