Бенгальский дневник (Скосырев, Калягин) - страница 22

И сегодня студенты, воевавшие с оккупантами, — самая активная часть молодежи. В общежитиях Даккского университета, где временно расположились их отряды, непрерывно идут митинги, дискуссии. Ораторы говорят об итогах борьбы, о том, что бенгальцы стали хозяевами своей земли, и, конечно, о будущем.

Мы побывали на юридическом факультете университета, в штабе студенческого союза Бангладеш. На просторной лужайке перед общежитием многолюдно. Оказалось, активисты союза заканчивали приготовления к демонстрации, назначенной на следующий день. Руководители отрядов склонились над картой города, изучая маршрут. На грифельной доске, отодвинутой к стене, мелом выведено: «Да здравствует свободная Бангладеш!»

Высокий худощавый юноша, президент студенческого союза Нурул Ислам, протягивает нам руку.

— Наша ближайшая цель — национальное освобождение — достигнута. Но сражение не закончено. В стране скрывается немало бывших карателей, активизировалась американская агентура. Наш союз призывает развернуть борьбу за демократию, против происков американского империализма и пекинского руководства. Мы выступаем за укрепление дружбы с СССР и Индией. Под этими лозунгами студенты выйдут на демонстрацию.

Дакка, 24 декабря

Одноэтажный кирпичный дом напоминает небольшую крепость, готовую к длительной осаде. На крыше установлен пулемет, во дворе вырыты траншеи. Здесь находится семья Муджибура Рахмана — его жена и дети. Они остались в том самом здании, куда девять месяцев назад их поместили военные власти. В течение всего этого времени пакистанские солдаты круглосуточно стерегли их. Бегум Рахман наотрез отказалась перебраться в собственный дом, пока муж не вернется на родину.

— 25 марта военные арестовали Муджибура Рахмана, — рассказывает она. — Назавтра солдаты пришли снова, на сей раз уже за нами. Мы спрятались у соседей, однако в конце концов нас выследили и посадили под стражу.

— Сыну Джамалу в августе удалось бежать и перейти на индийскую территорию, а старшего сына Камала не было с нами с 25 марта. Он вступил в освободительную армию. Я встретилась с ними всего несколько дней назад.

Дакка — столица Бангладеш

— Месяцы заточения были, наверное, самыми тяжелыми в моей жизни. Я ничего не знала о судьбе мужа. Ни я, ни дочери не могли предугадать, что будет с нами. Из всей семьи в город иногда выходил только брат мужа: охрана разрешила ему покупать для нас продукты.

Когда первые колонны «мукти бахини» и индийских войск заняли столицу Восточной Бенгалии, майор индийской армии Тхара, безоружный, подошел к дому и сказал охране, что командование пакистанской армии в Дакке подписало акт о капитуляции. Солдаты долго не хотели ему верить, грозили открыть огонь. Все же майор сумел убедить их сложить оружие. Конечно, я рада, что нас вызволили из заточения, но пока Муджибур не вернулся в родной дом, у меня на душе неспокойно.