— А какова же судьба коллекции? — спросил отец Эрик.
— Когда я в прошлом году впервые пришел в музей, все ящики стояли в шкафах. Я узнал, что это коллекция отца Конрада — его предсмертный дар музею. И вот уже десять лет она лежит там, покрываясь пылью.
— Что вы говорите? И за десять лет никто ею не заинтересовался?
— Вот и меня это поразило. Столько лет, в таком климате и без всякого контроля! На все мои вопросы попечитель отвечал, что не было специалиста, который бы мог ею заняться. Я поставил в известность об этом краеведческий музей в Найроби. Оттуда немедленно прибыл зоолог и начал просматривать ящики…
…Слепень благодаря прикосновению лапы пса кое-как перевернулся на ноги и пополз в темный угол…
— Ну, и что же? — нетерпеливо спросил меня отец Эрик.
— Вы, наверное, слышали про удодов? Из ста ящиков удалось спасти каких-нибудь три, все остальное пришлось выбросить…
— Боже мой, это же равносильно тому, чтобы перечеркнуть всю жизнь человека.
Мы молчали довольно долго. Священник барабанил кончиком палки по какой-то ржавой жестянке, я наблюдал за летающими термитами.
Давно уже утихло все вокруг. Озеро мерно дышало влажной прохладой. Листья растущих поблизости бананов пробудились от дремоты, и в их ленивом шелесте чудились чьи-то крадущиеся шаги. Но на Укереве нет диких животных. Здесь можно спокойно спать даже на открытой веранде.
— Да, — вдруг прервал молчание отец Эрик. — Тридцать лет работы. Плод всей жизни ученого съеден маленькими удодами… Спокойной ночи! Вам предстоит трудный день. Необходимо хорошо отдохнуть.
— Кто вождь племени укереве? — был мой первый вопрос, заданный отцу Эрику на следующий день во время завтрака.
— Старый вождь недавно умер, а сын его учится в школе в Таборе. Поэтому племенем временно управляет Совет старейшин. Я советую вам посетить королевский дворец, его стоит осмотреть, — закончил священник со странной усмешкой.
Заинтригованный, я немедленно отправился туда.
Снаружи дом как дом: колониально-европейская вилла в несколько этажей. Может быть, только слишком много колонн и балюстрад. Это производит впечатление претенциозности. Впрочем, таких домов сколько угодно, особенно в итальянских колониях. Я не ошибся, «дворец» был действительно выстроен итальянскими пленными.
Войдя, я очутился в огромном холле, по обе стороны которого размещались широкие двери в королевские покои. Там не было ничего, кроме просторного, пришедшего уже в негодность ложа. Везде кучи пыли и мусора. В одной из комнат, в самом центре, — небольшое возвышение из кирпича, на нем след очага.