— Пойдём по соседней улице, скорее, скорее, уходим, — кричал Бернис, уводя вглубь города остатки отряда.
Но и там оказалось несладко. Улицу усеяли трупы, да и мусора под ногами хватало. Разогнаться конница не сумела, за то и поплатилась. Нескольких воинов поймали в удавки и стянули на землю, кони других получили по ногам. Ко двору добрались лишь четверо всадников и граф. Остальные с честью вернули кровавый долг родной земле.
— Открыть ворота, — кричал Бернис, вглядываясь в темнеющие бойницы. На дворе давно рассвело, лицо «Защитника короны» знал каждый стражник Алланти. Спустя хиску засов заскрипел, врата медленно распахнулись.
В сравнение с внешней городской стеной муры замка были гораздо скромнее. Однако их крепость не раз подтверждалась в боях. К тому же дворец можно удерживать малыми силами, так что бунтарям ещё придётся обломить зубы о пилястры и неприступные шпили.
Пройдя сквозь ворота, Бернис поморщился. Внутренний двор во дворце Поющего короля был обставлен с излишком. Знатный гуляка, распутник и пьяница никогда не скупился на обустройстве быта. Элла прожигал жизнь в извечном досуге. Десятки садовников день и ночь трудились в заказах, выводили узоры, создавали скульптуры из кустов и деревьев. Двор пестрил мраморными статуями: герои древности, знатные воины, великие короли и конечно сам Элла в славной компании — повстречались на пути уставшему воину.
— Лучше б ты сильную армию содержал, пожри Бост твою душу, — сплюнул Бернис, проходя мимо статуи короля.
Видя настроение графа, командир дворцовой стражи не спешил его беспокоить.
— Где Элла? — первым заговорил Бернис Моурт.
— Он закрылся в почивальне, сир. От начала штурма король здесь не появлялся.
— А наследники?
— Принц Корнис командует обороной дворца. Говорят, четверть крама назад забегал в южное крыло, проверял позиции. А вот принцессу Лейму пришлось силком уводить в погреб, к остальным придворным дамам. Её Высочество хотела сражаться рядом с нами. — Улыбнулся стражник.
От таких новостей Бернис тоже растянул губы в дурацкой улыбке. Король Элла не был достойным правителем, не заслуживал верности — даже уважения от графа он не заслуживал. А вот его дети, напротив, были близки Бернису духом.
Принц Корнис слыл славным воином и достойным господином. Готри Моурт — покойный батюшка Берниса — всегда не мог нахвалиться толковым учеником, даже сыну его часто ставил в пример. Но Бернис был не в обиде. Они с принцем дружили с детства, многое прошли вместе.
Дружба дружбой, однако, сердце молодого графа целиком принадлежало принцессе Лейме Керрийской. И дело было даже не в том, что юная прелестница верно считалась первой красавицей в королевстве. Роста Лейма была небольшого, но от форм крепкого, подтянутого тела оторвать взор было непросто. Принцесса была не из тех дам, что страдали чревоугодием и бесконечной скукой. Её Высочество знали, как искусную наездницу, что умела держать меч и даже боевой лук.