Ладышев сопротивлялся долго: сражался, расчищал дорогу для рывка вперед. Был уверен: еще немного — и он на суше. Но полтора года назад и его стало засасывать: не объясняя причин, «UAA Electronics» передумал полностью взять проект под свое крыло. При этом не отказался от дальнейшей совместной работы. А ведь со своей стороны Вадим все условия выполнил: административное и производственные здания завода построены, проинспектированы, утверждены головным предприятием, введены в эксплуатацию. Дело оставалось за концерном: поставить и смонтировать оборудование, обучить специалистов, запустить оба конвейера. И вдруг всё изменилось: оборудование Ладышеву теперь предлагали в лизинг, обслуживающий персонал он должен был обучать за свой счет. Выходит, не верили в успех совместного проекта и заранее минимизировали возможные потери.
Несмотря на многолетний опыт в бизнесе и знание не понаслышке о различных вариантах «кидалова» (к примеру, из-за наличия или отсутствия ничего не значащей на первый взгляд запятой договор вдруг начинал трактоваться иначе), к такому резкому повороту событий Вадим оказался не готов. И посоветоваться, как быть дальше, было не с кем. После ухода Мартина, который учил его бизнесу порой довольно жесткими методами, но в то же время был готов в любую минуту подставить плечо, такого человека у Ладышева не было.
Не спрашивать же совета у Такаши Икеночи! В бытность Флемакса главой представительства корпорации в Европе тот был его правой рукой, и именно он четыре с лишним года назад донес бизнес-план Ладышева до руководства. Даже оказывал помощь в его подготовке, между ними сложились приятельские отношения. Но после того, как Такаши отозвали в Японию и повысили до должности коммерческого директора корпорации, они почти не общались: в функции Икеночи теперь входил сбыт продукции, поиск новых рынков. Для Ладышева при условии, что заработает конвейер, это был следующий этап. А на данном — Икеночи представлял интересы «UAA Electronics» и точно так, как в свое время Флемакс, защищал эти интересы без учета личных симпатий или антипатий. Так что ждать чего-то вразумительного от него не стоило, а учитывая загадочный японский менталитет, даже глупо. Восток — дело тонкое.
Так что решение, согласиться с условиями концерна или отказаться от них, Вадиму пришлось принимать самому. И далось оно непросто: считал, анализировал. Если откажется, то продать построенные здания и вернуть вложенные деньги будет нереально: потери несоизмеримы с выручкой. Если согласится — нужны новые вложения. А в итоге рискует остаться ни с чем, еще и в долговую яму попадет: на нем уже висел заем, который надо погашать.