– Похоже, вас можно поздравить с пополнением семейства в этом году.
Колька нервно огляделся по сторонам, но его Матильда в это время активно общалась на кухне с мамой и Таней Эловаарой, не давая им вставить хоть слово в свой монолог.
– Откуда ты знаешь, мы еще никому не говорили, – ответил он также тихо.
– Коля, у меня глаз – алмаз, он никогда не ошибается. Так, что, давай, колись.
Приятель явно заволновался.
– Саш, ты только никому не говори. Матильда не хочет, чтобы о беременности знали, сглаза боится.
– Так через месяц, другой уже не надо будет никому говорить, все и так окажется на виду, – улыбнулся я. – Но раз просишь, буду молчать, чего уж там.
Ха-ха, наивный я человек. Когда мы с мамой были вдвоем на кухне, она озабоченно сказала мне.
– Саша, передай своему другу, чтобы он больше вина жене не наливал. Я гляжу, Матильда уже на четвертом месяце, они, что хотят из ребенка алкоголика сделать?
– Я мысленно засмеялся, маман была в своем репертуаре. У нее все, кто выпил больше двух рюмок водки двух бокалов вина, являлись алкоголиками.
Ближе к одиннадцати часам гости начали расходиться.
Сергею Петровичу я вручил хозяйственную сумку с выпечкой и оставшимися салатами, тем более, что они уезжали на такси.
После того, как ушли Воронины, Пашка усиленно начал мне подмигивать. Чего он хочет, догадаться было нетрудно.
– Паша, короче, у тебя в запасе два часа, потом я возвращаюсь домой, и чтобы вас тут уже не было. Надеюсь, все будет цигель-цигель ай лю-лю, как говорят в известном фильме. Усек? – спросил я у него, пока девчонки негромко переговаривались в комнате за столом.
– Понял, чего не понять, – покладисто ответил брат и взглядом показал, что мне пора уматывать вместе с подругой.
Когда мы вышли с Таней на улицу на западе еще светило заходящее солнце. Уже начинались белые ночи, до пика которых оставался еще месяц. И хотя днем было довольно тепло, сейчас стало заметно прохладней.
Я шел по тротуару, погруженный в свои мысли, Таня шла рядом, взяв меня под руку.
Где-то далеко слышалась музыка. Это играл оркестр на танцплощадке у озера. До него было километра три, но здесь не было слышно работы сотен автомобильных моторов, шуршания шин, звонков сотовых телефонов и прочих благ цивилизации. Только редкие парочки иногда встречались нам по пути, и иногда проезжали пустые троллейбусы с единичными пассажирами внутри.
– Покатаемся на троллейбусе, – предложил я, надеясь, что мы проведем в нем обещанное время.
Как ни странно, на остановке стояли люди, поэтому в троллейбусе мы оказались не единственными пассажирами. Мы уселись на сиденье и принялись болтать о всяких пустяках. Понемногу пассажиры покидали салон и на конечную остановку мы приехали вдвоем.