Никоса тоже следовало забыть. И Кейт поклялась не думать о нем. Пока она не найдет подходящее время.
Пока Фиона не станет достаточно сильной, чтобы услышать новость о том, что она влюбилась в беззаботного грека Адониса. Что она помолвлена.
Кейт точно знала, что эту новость следует сообщить своей матери очень осторожно…
Но внезапно появился Никос и нарушил все планы Кейт. Поскольку реакция Фионы на их помолвку была предсказуемо негативной, Кейт встала между ними, принимая словесные удары на себя. Фиона требовала ответа. Понимает ли Кейт, что она делает, приводя это никчемное существо в их семью? Неужели она настолько глупа, чтобы вообразить, будто может выйти замуж за такого человека?
Она уже убила своего отца! Хотела ли она, чтобы смерть матери тоже была на ее совести?
Кейт оттолкнула Никоса, преуменьшая его значение в своей жизни, поскольку она боролась, чтобы справиться с проблемами в семье. Она видела боль в этих темно-карих глазах, но не могла ничего сделать с ней. Она не могла больше справляться со стрессом. Никос был сильным… Их любовь была сильной, по крайней мере, она так думала. Позже она объяснит ему, расскажет обо всем. Сейчас ее главным приоритетом была ее мать.
И вдобавок ко всему этому Кейт беспокоилась из-за возможной беременности. Когда у нее были последние месячные? Она не могла вспомнить наверняка, но знала, что это, должно быть, было до того, как заболел ее отец. Она даже не могла думать о том, чтобы сказать Фионе, что она беременна от Никоса. Ее мать придет в ярость.
Взаимоотношения между ними здесь, в Венеции, были почему-то другими. Прошлой ночью Кейт и Никос ужинали вместе, вдвоем, в великолепной маленькой траттории, спрятавшейся у бокового канала, вдали от шума и суеты известных туристических мест. К удивлению Кейт, фотографов тоже не было.
Они держались подальше от опасных тем. Никос рассмешил Кейт. Но в конце ужина она почувствовала в его поведении странное отчуждение. Пьянящий коктейль желания и тоски, кружившийся вокруг них весь вечер, испарился.
В голову Кейт закралась страшная мысль, что она совершенно не понимает, что происходит в красивой голове Никоса Николадиса.
Слишком скоро их поездка на гондоле закончилась, и, когда они вернулись на причал, гондольер вскочил на деревянные ступеньки и протянул Кейт руку. Поблагодарив его по-итальянски, Кейт улыбнулась, когда он, театрально поклонившись, поцеловал ее руку, прежде чем помочь ей сойти на берег.
Обернувшись к ней спиной, Никос дал мужчине чаевые — неожиданную сумму, судя по выражению лица гондольера. Никос что-то сказал — Кейт не могла понять что, — и двое мужчин обменялись рукопожатиями.