Неужели он решил не наказывать Касси? Даже в юности, когда девушки относились к нему как к грязи, он не был наивным. Он избавился от потребности быть желанным и любимым. И никто больше не мог по-настоящему причинить ему вред, потому что он никому этого не позволял.
Ни одно женское одобрение не стоило потери достоинства или гордости. Если девушки, с которыми он целовался по ночам, не хотели признавать его при дневном свете, они отправлялись ко всем чертям. Теперь он сам отвечает за свою судьбу.
Люк больше не помнит их имена, а лица стали туманным воспоминанием. Он всегда с легкостью приходил в себя после предательств. Но хотя он тогда поздравлял себя с умением сохранять достоинство, его отвлекали и другие воспоминания.
Вот его мать идет по тротуару с высоко поднятой головой мимо парней около закусочной. Она крепко держит Люка за руку, а парни свистят и кричат ей вслед.
— Если ты можешь показать сиськи, дорогая, почему бы тебе не показать их мне?
— Хочешь немного сладенького, конфетка?
Люк сжал кулаки.
Как же он ненавидел тех парней и то, как они разговаривали с его матерью, словно она была куском мяса, а не человеком. Но никого он не ненавидел так сильно, как своего отца.
— Ему на нас наплевать, мама, — говорил Люк. — Когда ты это поймешь?
Он помнил, как мать залепила ему пощечину, а он вскипел от ярости.
— Не смей так грубо отзываться о своем отце. Он нас любит. И когда он выйдет из тюрьмы, он позаботится о нас.
Но в этом мать Люка всегда ошибалась. Джино Лепринс не любил никого из них. Если бы он их любил, то не попал бы в колонию, отбывая срок за кражу автомобиля и вооруженное нападение. Тогда он не думал о глубоко беременной семнадцатилетней девушке, которую бросил.
Но Селестин Бруссар-Дюпюи была слишком наивной, милой и доверчивой идеалисткой.
Люк отмахнулся от воспоминаний и почувствовал, как дрожь от давно забытого гнева сменяется раздражением.
Он не был наивным, как его мать.
Он очень любил ее, но всегда знал о недостатках Селестин Дюпюи. Она постоянно путала секс с настоящими чувствами и считала, что раз парень занимается с ней сексом, то он любит ее.
Любовь стала ловушкой для нее и в конечном счете для Люка, потому что их обоих не уважали из-за преступлений другого человека.
Единственным преимуществом в том, чтобы быть сыном уголовника в городе, была возможность цинично воспринимать романтичную чушь, называемую любовью, которая лишает человека здравомыслия, достоинства и самоуважения.
Неужели разговор с Кассандрой пошатнул все его принципы? Если это так, то у него еще больше причин злиться на нее.