Темнеет… мне стоило немалых трудов вернуться обратно в обыденную реальность.
– Вы были участником крестового? – с ноткой, как мне показалось, сочувствия в голосе спросил Зорин.
– Да.
– Некоторым моим друзьям, – объяснил благочинный, – тоже довелось побывать, как они говорят, «за речкой». Один из них рассказывал мне про долину Шангри-Ла. Это был опорный пункт еретиков?
– Укрепрайон, – поправил я. – Там это называлось укрепрайон.
– И, насколько я помню, – продолжал благочинный, – взять его удалось только один раз. – После чего выжидательно уставился на меня.
– 147-й отдельный егерский полк. – Правая ладонь привычным коротким жестом взметнулась к виску.
–Ты – егерь? – непритворно удивилась Марина. – Но… я думала, что в егеря берут только эльфов.
– А также людей, обладающих каким-либо особым талантом, – поправил благочинный. – Оборотней, например, теневиков…
– Воистину так, брат, – кивнул я.
– Там, наверное, было очень страшно, – задумчиво сказала младшая сестра. – Мы-то здесь практически ничего не знали об этой войне. Только победные славословия, проповеди по эфирнику… и слухи.
– Страшно? – переспросил я. – Да нет, не очень. Вначале да, а потом… человек, знаете ли, не может бояться постоянно. Первый бой, второй, а потом война превращается в работу, пусть тяжелую и опасную, но привычную.
– Расскажите нам что-нибудь? – попросила Арина. Странно – я, скорее, ждал подобной просьбы от старшей сестры. Или надеялся?
Ждал, но все равно оказался не готов к ней.
– Ну… – Чтобы скрыть замешательство, я принялся вновь наполнять опустевшие бокалы. – Так, с ходу, даже и в голову ничего не приходит.
– Сева, если тебе не хочется это вспоминать… – начала Марина.
– Нет, все в порядке, – поспешно отозвался я. – Просто я действительно… ну, вот, например, замечательная история о том, как мы охраняли джелалабадскую дракошню.
– И как же вы её охраняли?
– Весело, – улыбнулся я своим мыслям. – Когда тамошние еретики в очередной раз достали всех своими обстрелами, кто-то из высшего командования схватил карту окрестностей и натыкал карандашом полсотни точек, где, по его мнению, необходимо было выставлять посты. На долю нашей роты выпало две такие точки. Одна из них была вершиной голого холма, не представляющего абсолютно никакого интереса с любой точки зрения, а вторая, та, что досталась моему взводу, – я сделал паузу, – пришлась точно на плац местных вояк. Вечером мы приезжали туда, ставили палатки и безмятежно спали всю ночь под бдительной охраной тамошних часовых.
Марина Валевич, прикрывшись салфеткой, тихонько хихикнула.