— Пятнадцать уже насчитал! — прибежал в кухню Коля.— А может, и больше — со счёта сбился…
Не выдержал, побежал считать мальков и Толя. Оказалось — семнадцать! А ещё увидел: меченоска лежит на дне, прижавшись к стеклу, будто охлаждает живот.
К ней подползла улитка и хотела грызнуть за бок. Рыбка медленно, неуклюже отплыла а сторону.
А в кухне бабушка уже кончала посадку кактусов. Начала «укоренять» те, что были без корней. Но как? Смех, да и только. Позакрывала стаканчики и чашки кусками газет, попривязывала их, чтоб не спадали. Сверху в бумажках попротыкала дырочки, в эти дырки-гнёзда и втыкала пинцетом кактусят.
— Ох, голова — два уха… А воды забыла налить! — вспомнила она. Вынула по одной «детке» (в некоторых чашках было сразу по несколько дыр-гнёзд), в дырки осторожно налила воды — так, чтобы кактусы не касались поверхности. Они должны висеть над водой.
Потом бабушка выловила сачком из аквариума мальков, пересадила в банку с водой.
— Они уже, наверно, есть хотят! Чем их кормить? — забеспокоился Коля.
— Первые сутки можно ничего не давать,— сказала бабушка.
Но к вечеру сама не выдержала. Растёрла в воде комок простокваши с четверть горошины. Мальки сразу взбудоражились, вихрем закружились вокруг пищи, начали хватать малюсенькими, как иголкой ткнуть, ротиками микроскопические, пылинки молока. Даже отбирали корм друг у дружки. Только что родились, а уже борьба за существование!
Бабушка записала в «Дневнике наблюдений» о мальках. А потом и о меченоске: совсем захворала, уже два дня ничего не ест. И о хомяке — исчез, пропал…
Вечером, когда собрались все за столом, много говорили о событиях в аквариуме. А потом мама сказала, что надо не забыть о цветах. Не идти же детям в школу с пустыми руками! Лучше всего их купить завтра, а то с утра в воскресенье может и не быть — разберут.
— Я сама куплю, я не забуду,— сказа по бабушка.
Разговаривали — и не сразу обратили внимание на шорох: кто-то где-то вверху шебуршал. Потом хорошо услыхали — что-то живое шевелится… на буфете! «Мышь?!» — прошептал папа и осторожно снял с буфета картонную коробку из-под ботинок, куда складывали старые газеты. Бросали их как попало, часть зависла краями на бортике коробки, и под газетами образовались пустоты, похожие на норки. Приподнял папа газеты — он, Гаврик! Смотрит удивлённо на всех… Растерзал несколько газет в клочья, сделал себе логово. В другом уголке коробки — кучка настроганной свёклы, картофеля, какие-то корочки, косточка сливы. Ломали голову: как он мог забраться на буфет?
Решили последить, поставили коробку с хомяком на прежнее место.