Прохоров отвязал собаку от дерева и погулял еще недолго, и все время думал, что он все-таки позвонит ей. Через пять минут или через десять. Или из автомата по дороге домой. Или из дому, как придет. Или попозже, когда все угомонятся. Или они встретятся завтра в институте – сегодня же еще четверг. Встретятся завтра, и он… в общем, догадается, что делать.
* * *
Но в пятницу она в институт не пришла – у нее был библиотечный день, а потом, прямо вечером, Прохоров с женой, дочкой и собакой уехал на Селигер, на весь отпуск. В прибрежной деревне сняли за какие-то копейки огромную избу из черных бревен, ловили рыбу, варили на костре уху, раз в три дня ездили в Осташков за хлебом, и Прохоров совершенно забыл про Санчукову. Только один раз она приснилась ему и, самое неприятное, приснилась как раз тогда, когда он только задремал, истомленный и счастливый, уткнувшись лицом в плечо жены, и жена поглаживала его по взмокшему затылку, и луна светила в крохотное оконце, и сеном пахло, и полная благодать, и тут ему приснилась Санчукова, приснилась ужасно, подробно и бесстыдно, и он застонал и задрожал во сне, и потянулся к ней, и обнял ее, и проснулся, и испугался, и накинулся на жену, чтоб поскорее залюбить, заспать, забыть этот страшный сон, и жена слабо отбивалась, шептала, что устала и хочет спать, но была просто счастлива, что у нее такой ласковый и неутомимый муж, а Прохорову было хоть удавись, но потом он заснул быстро и крепко, а наутро уже ничего не помнил.
* * *
А когда он вернулся из отпуска, то Санчуковой уже не было. Она ушла из института, оформилась переводом в другую фирму, в одно из тех учреждений, что обычно называются именами разных грозных явлений природы. Например, предприятие «Ураган». Или «Буран», а может быть, даже «Тайфун». «Не то чтобы не знаю, рассказывать нельзя», – подмигнул Прохорову начальник отдела кадров.
Вернувшись к себе и усевшись за стол в своем кабинете, Прохоров отодвинул бумаги в сторону, набил трубку, закурил, крепко затянулся, посмотрел на свое отражение в стекле книжного шкафа и подумал, что такое бегство Санчуковой должно, по всем правилам, польстить его мужскому самолюбию. Но нет, почему-то не льстило. Тогда он решил, что Санчукова ушла от них из-за денег. Ну сколько получает старший научный в их институте второй категории? То-то же. А в этих самых «Буранах-Ураганах» платят, конечно, почти втрое, но зато там и дисциплина ой-ой-ой, там ей покажут, голубушке, библиотечные дни! Но особого злорадства тоже не было. Тогда, как последний довод, он попытался с обидой вспомнить, что она совершенно не воспринимала его как ученого. Напрягаясь, он вспоминал разные штришки и эпизоды, но хорошей обиды не получалось. Тогда он схватил телефон и набрал ее номер. Никто не подходил. Он положил трубку, потом набрал еще раз – та же картина. Он двадцать гудков выдержал – ни ее, ни этого чертова Артема. Ах да, конечно, она же на работе… И тогда он встал и снова пошел в отдел кадров, чтоб ему подобрали дела толковых младших научных сотрудников, защищавшихся по статистике, поскольку ставка Санчуковой пустовала.