А ведь он прошел через такое…
* * *
…Он до сих пор старался стереть из памяти то дело, которое все еще вызывает недоуменное пожимание плечами у представителей компетентных российских источников и свирепый скрежет чеченских зубов в ореоле угольно-черных волос усов и бороды.
Их снабдили новейшей военной техникой и забросили в горы, где они провели пять недель на грани существования… Думается, именно так чувствовали себя партизаны в Великую Отечественную в глубоком тылу…
Здесь Влад надолго получил почти физическое отвращение к женщинам — после того как воочию увидел белокурых прибалтийских снайперш-наемниц, которые, смеясь, стреляли по «яйцам русских щенков».
Свиридов знал литовский язык, он не мог не понять этой фразы, а один из его напарников, Леша Виноградов, вероятно, знал еще лучше, потому что услышал что-то настолько дикое, что дрогнула и его ороговевшая от равнодушия к человеческой крови и чести душа.
Прибалтийки не успели даже пискнуть…
Он никогда не забудет, что после того, как все кончилось, они пробирались к своим — хотя было непонятно, кто в этой войне свой, а кто чужой. Их осталось четверо — Свиридов, Алик Чекменев, Виноградов и Фоня, Афанасий Фокин. Они прошли через ад, а на выходе оттуда безусый русский солдат, который принял их за чеченцев, выстрелил в них из гранатомета.
Конечно, они могли не допустить этого, но даже их оттренированное чувство самосохранения не подсказало, что смерть — вот она, в руках неопытного русского мальчика, их брата по крови, который, быть может, впервые взял в руки оружие, чтобы эту кровь пролить.
Чекменева тогда разорвало в клочья, Виноградова тяжело ранило, а сам он, Влад Свиридов, оказался в госпитале с черепномозговой травмой и частичной потерей памяти. Он выжил, но его поспешно комиссовали — то ли потому, что он в самом деле был больше непригоден для элитных спецслужб, то ли сочли его миссию более чем достаточной для того, чтобы поспешно сплавить на «гражданку».
Возможно, его даже хотели ликвидировать. Что спасло его — то ли значительная амнезия, то ли уверенность в том, что высокий профессионализм не позволит развеять по миру страшные тайны сильных мира сего.
Прошлая жизнь поставила жирную кляксу там, где следовало бы ставить многообещающее неоднозначное многоточие…
* * *
Влад свалился на диван и взял в руки пневматический пистолет, в просторечии «воздушку», с которым никогда не расставался дома и даже спал с ним вместе. Любимым его занятием было, лежа на диване и плюя в потолок от скуки, взять в руки пистолет и со всем тщанием отстреливать мух.