— В-третьих, — упорно продолжал Мэйрис, — этот прибор доработан по сравнению с предыдущим.
— А ты-то откуда знаешь? — удивился «норвежец».
— Оттуда, что моя семья еще не разучилась шпионить, несмотря на достопочтенную родословную, — он гордо задрал подбородок, а затем, уже гораздо скромнее, добавил: — Кроме того, мур-р, я наведывался к дочери ученого, который помогал собирать первый прибор.
Я закатила глаза.
— Мэйрис!..
— У всех свои способы поиска сведений. Лично я хорош в этом, — невозмутимо ответил он. — Так вот. Думаю, это тоже не самая последняя версия механизма, иначе родители Ариса не оставили бы ее дома. Но если сработала предыдущая, то наверняка может и эта.
— Только ты в этом уверен быть не можешь, — справедливо заметил Сокол.
— Мы должны рискнуть. Или ты действительно хочешь заразиться тленом и медленно чахнуть, наблюдая за тем, как усыхают твои конечности, а ты ничего, совершенно ничего не можешь сделать?
Он произнес это без своего обычного задора, хмуро глядя на Сокола. Тот потер щетину на подбородке, задумчиво изучая оборотня.
— Кто у тебя погиб?
Мэйрис помолчал. В желтых кошачьих глазах застыла тоска.
— Подруга детства. Служанка. Она уехала помогать семье, которая не успевала покинуть зараженные земли, а обратно вернулась уже больной.
— Понятно, — Сокол вздохнул. — Мирных вод ей на том свете. Север не так пострадал от тлена.
— Сочувствую, — добавила я, сжав ладонь оборотня. — Я не могу обещать за других, но я постараюсь сделать все, чтобы эта история не повторилась.
— Спасибо, — признательно ответил он и смущенно кашлянул, возвращая себе привычную бодрость. — Итак. Есть одна проблема. Чтобы эта штуковина заработала, нужно пять колб с эссенцией магии.
— Что? — вытаращился на него Сокол. — Пять? Ты хоть знаешь, сколько они стоят?
— Прекрасно знаю. Поэтому и говорю, что у нас проблема.
«Норвежец» выругался, а я хлопнула ресницами.
— Ничего не понимаю. Что еще за эссенция магии? Ее так тяжело достать даже таким, как вы?
— Очень тяжело, — подтвердил Мэйрис. — Места, где добывают и перерабатывают магическую эссенцию, можно пересчитать по пальцам. И в Алавире нет ни одного из них.
— А зачем она нужна?
— Для сложных ритуалов, где требуется огромная концентрация волшебства, или сложных механизмов, которые во время работы тратят столько энергии, сколько за раз не может выдать ни один маг. В одном таком сосуде, — оборотень постучал ногтем по стеклянной колбе, — содержится магии, сколько волшебник вроде Микки тратит за несколько месяцев. Представляешь, как чудовищно они дороги? Вполне вероятно, что исследования эн-Сандрисов из-за этого и застряли.