В комнате воцарилась тишина, наведшая меня на мысль, что я все-таки ошиблась. Я уже собралась развернуться и уйти, как дверь вдруг отворилась.
На пороге появился длинноволосый мужчина типичной нордической внешности. Чтобы заглянуть ему в голубые глаза, мне пришлось задрать голову. Широкие плечи намекали на то, что «норвежец», как я его сразу мысленно окрестила, не чужд регулярным физическим упражнениям. Два шрама на открытом лице — на подбородке и лбу — подтверждали, что он, скорее всего, воин. А может быть, офицер на службе у Дамиана. По крайней мере, одет он был тоже в сапоги, достаточно узкие штаны и белую рубашку старинного покроя.
А рубашка оказалась еще и распахнута так, что открывала крепкую грудь. Я отвела взгляд, осознав, что засмотрелась на мускулы. Да уж, и тут есть свои Торы.
— Ржавый якорь! Да ты новая избранная, — утвердительно произнес «норвежец».
Мужчина изучал меня с явным интересом. Да что за день такой? Все на меня таращатся, как будто я с неба свалилась!
Хотя, наверное, для них я как-то так и выглядела.
— Это так заметно? — с сарказмом ответила я, пряча за грубостью смущение.
Он хмыкнул.
— Вижу, Дамиан наложил заклинание понимания нашего языка, но акцент тебя выдает.
И снова Дамиан…
— Так вы не знаете, где можно найти слуг? — напомнила я. — Или кого-нибудь, кто мне даст тряпку?
— А зачем тебе?
— В мою комнату пробрался кот, он опрокинул кувшин с водой. Я ищу, чем бы вытереть, — терпеливо объяснила я.
— Вытереть? — эхом откликнулся мужчина, приподняв светлую бровь. — Это самой-то? Так ты простолюдинка?
Я его разочаровала, что ли? Ну отлично. И тряпку не дадут, и презрением теперь обольют.
— В моей стране нет разделения на аристократов и простолюдинов, — осторожно заметила я. — Все люди равны по статусу. В общем, извините, что потревожила, не буду вас больше беспокоить.
Я развернулась и сделала несколько шагов, когда за спиной раздался веселый оклик.
— Постой! Я совсем не против, чтобы меня тревожили. К слову, куда ты идешь?
Я огляделась. Вообще-то, я направилась дальше по коридору, но сейчас, присмотревшись повнимательнее, поняла, что он заканчивается тупиком. То, что я приняла за дверь, было лишь ее искусным изображением. Видимо, кому-то очень хотелось, чтобы его дворец выглядел больше, чем он есть на самом деле.
«Норвежец» сложил на груди руки и прислонился к дверному косяку, посмеиваясь и наблюдая за тем, как я смущенно поворачиваюсь обратно. И почему красивые мужчины всегда так любят показывать свое превосходство? Неужели нельзя было просто сказать, что выход в другой стороне!