— Я не могу, — Адам отвернулся и принялся расхаживать по пустой, захламленной мусором комнате. Споткнувшись о большой камень, он тихо выругался. — Я не могу, — повторил он. — Тогда они точно убьют ее. Я не хочу потерять ее снова, когда почти обрел надежду на воссоединение с ней.
Ярослав нахмурился, и лишь Рада поняла, о ком речь:
— Ты говоришь об Анне? Значит, это правда — она у магов? Но как так совпало, что она оказалась именно у клана, похитившего Нину?
— Откуда же мне знать, как так вышло? — огрызнулся Адам. — Совпадение. Наверно причина в том, что этот клан один из немногих, кто может творить подобные вещи: перерождать, ставить эксперименты над людьми, менять их…
— О чем ты говоришь? — с подозрением спросил Ярослав. Рада тоже насторожилась.
— Ни о чем, — спохватился Адам. — Не ваше дело.
— Теперь наше, — возразил Охотник таким тоном, что можно было не сомневаться: ответ он выбьет любым способом.
И Адам сдался:
— Когда отец Анны вздумал начать охоту на нее, а меня подстрелили натравленные на нашу семью соседи, клан спас ее. Ходили слухи, что Анна была ни живой ни мертвой, и находилась под действием заклятия бессмертия, подразумевающего отсутствие жизни тела, но его нетленность. Вранье — Анна стала вампиром.
— Вампиром? — в один голос воскликнули Ярослав и Рада.
— Они обратили ее при помощи магии? — спросила ведьма, хотя и так знала ответ. Адам пожал плечами:
— Наверно, при помощи магии. Мне-то нет дела до того, каким образом они это проделали, главное, что Анна теперь сверхъестественное существо, тёмная сущность, и единственное место, где мы можем быть вместе — это здесь, в Мире Живых, потому что Там нам уже никогда не воссоединиться, — Адам опустил глаза. В его голосе слышалась горечь.
— Вообще-то у Анны был выбор, — скривилась Рада.
— Не было, — возразил Ярослав. — Я имел дело с подобным случаем — кучка магов-делитантов попыталась обратить больного лейкемией друга одного из них. Так вот это очень плохо закончилось: парень умер, и лишь потом стало известно, что ему не просто нужна была кровь человека — ему нужна была человеческая жизнь. Лишь тогда проклятие могло запустить процесс перерождения. Бедолага умер в страшных муках.
— Ну, по крайней мере, обрел покой, — не сдавалась Рада.
— Тебе наверняка было бы в радость, если бы Анна умерла, да? — Адам буравил ведьму взглядом. Рада возмущенно развела руками:
— Ты сам хотел воссоединиться с ней навечно! Разве нет?
— Я и сейчас хочу.
— Прекрасно, — отчеканила Рада. — Вот только мне кажется, ты не очень-то свободен в своих действиях. Что? Сковывает проклятие солнца? Неудивительно — дневной свет не терпит сумеречных созданий.