Я был первым журналистом, опубликовавшим статью об аресте Платона Обухова.
Материал появился в датской газете "Экстра Бладет", когда чекисты ещё держали эту историю в тайне. Не хотели лишнего шума вокруг российского посольства в Дании, где в момент ареста дипломата ещё служил послом его отец, Алексей Обухов.
Позже "Независимая газета" намекнула, что сведения об аресте Платона Обухова корреспондент "Экстра Бладет" мог получить только от ФСБ. Дескать, спецслужбы использовали датского журналиста в своем оперативном мероприятии, дав через него преднамеренную утечку информации в западную печать. Получалось, что я уже не только британский, но и российский агент.
Откуда автор статьи в "Независимой" узнал о моей публикации? Кроме посольской разведрезидентуры, мало кто из российских граждан в Дании внимательно читает местную прессу.
Я позвонил главному редактору "Независимой" Виталию Третьякову и высказал свои подозрения: а уж не сами ли чекисты, используя связи с журналистами, разместили "заказной" материал в его газете?
— Не исключено. Мы готовы дать опровержение, если в статье допущена ошибка, — ответил редактор.
Дабы отвести подозрения в причастности спецслужб к материалу в "Независимой газете", с "опровержением" поспешил выступить руководитель Центра общественных связей ФСБ генерал Александр Зданович:
"Конечно, данный эпизод может трактоваться как козни спецслужб, которые в своих тактических целях чуть ли не через Данию запустили утечку. Мы не собираемся оправдываться. Могу только ответственно заявить, что мы не просили Владимира Пимонова разглашать имя арестованного Платона Обухова. Здесь я вижу чисто журналистскую работу".
Говорят, в ФСБ проводили внутреннее расследование об утечке информации по поводу ареста Платона Обухова.
Раскрою секрет для ФСБ. Об аресте сына российского посла в Дании я узнал сразу же, причем совершенно случайно — от знакомого датского бизнесмена. Ему же об этом рассказал родственник, сотрудник российского МИДа, услышавший об аресте Платона Обухова в коридорах министерства. Кстати, об этом говорил весь МИД, включая обслуживающий персонал. Ларчик открывался проще, чем казалось российским спецслужбам.
Я сомневался, что Платон Обухов был ценнейшим английским агентом. Еще во время первой дипломатической командировки в Норвегии он вел себя, по воспоминаниям коллег, мягко говоря, странно. Мог явиться на работу или дипломатический прием в разных носках, небритым.