— Но разве вы не могли бы замаскироваться? — спросил Мэл. — Могу держать пари, Хэкин, что вы могли бы стать ниже, чем обычно. Вы стали бы совершенно иным, и никто бы на корабле не смог вас узнать.
— А голова нашего нового друга не так пуста, как окружающее корабль пространство, не так ли, Болам? Ты прав, о достойнейший отпрыск Оливеров, я могу изменить свой рост и даже черты лица. Смотри.
Мэл не мог поверить своим глазам, когда Хэкин отвернулся и тут же мгновенно повернулся обратно. Из высокого и худого он превратился в низенького и коренастого, а его лицо стало походить на приблизительную копию лица его партнера. Еще чуть-чуть, и он стал напоминать младшего брата Болама, поуже в плечах и не с таким мощным голосом, но все же весьма похожим на него.
— Ну, и как? — прогрохотал он почти как Болам.
Собака встревоженно зарычала.
— Я понимаю, что ты чувствуешь, Пират, — сказал Мэл, поглаживая пса. — Мне тоже трудно в это поверить.
Внезапно послышался громкий треск, Хэкин простонал, и его тело стало стремительно изменяться, становясь прежним.
— Увы, мне следует ограничивать свой подражательный инстинкт, — вздохнул он. — Всякий раз, когда я поддаюсь ему, рвется мой одежда.
Мэл усмехнулся при виде загорелой кожи Хэкина, просвечивающей через прорехи в одежде. Теперь, когда Гуттаперчевый Человек опять стал высоким и худым, он еще больше стал походить на чучело.
— Вы должны опасаться подражать Боламу, — сказал он.
— Забудь ты о своей одежде, — махнул рукой толстяк. — Несколько пластиковых заплат — и она станет, как новенькая. Все это можно сделать за пять минут.
— И все равно, — утешающе сказал Мэл, — ваша маскировка была прекрасной. Я бы вас не узнал.
— Она одурачила бы многих, — с удовлетворением согласился Хэкин. — Но не так уж она прекрасна, о льстивый друг мой. Я не могу удерживать лицо измененным больше, чем на пять минут. А когда я усталый, мне вообще трудно меняться. По правде говоря, друзья мои, это неприятность похуже, чем треснувшая одежда. Именно из-за этого я ношу одежду свободного покроя. Чтобы превратиться в кого-то вроде Болама, необходимо, чтобы одежда висела на мне, как мешок.
Он уже вернулся к своим нормальным кондициям, и Мэл наблюдал, как он достает из кармана несколько кусков мягкого пластика и прикладывает их к дыркам в одежде. Затем взвился дымок от химикатов, и заплаты прочно сплавились с материей.
— Ну вот, — сказал Хэкин, — теперь все в порядке, и я снова могу ходить по кораблю. Мудрец, о друзья мои, не упускает случая пополнить копилку своих знаний. Пока, до встречи.