Температура воздуха — одиннадцать градусов холода. После морозов, которые мы пережили (они доходили до сорока семи градусов!), это для нас легкий климат.
Эрнст перехватил в эфире из сводки газетных сообщений текст телеграммы, посланной из Главсевморпути капитану «Мурманца» Ульянову, и, когда у нас настала короткая передышка в борьбе со стихией, зачитал нам ее:
«Правительство поручило мне передать Вам задание обязательно дойти до лагеря Папанина, спасти героев — снять их со льдины. Вложите все силы в выполнение этого исторического задания. Доносите о продвижении каждые шесть часов. Шмидт».
Позавчера я записал в дневнике о наших опасениях относительно «Мурманца». За прошедшие сутки мы не раз обсуждали это задание и пришли единодушно опять к старому мнению: эта задача не под силу маленькому «Мурманцу».
5 февраля
Шторм продолжается. Мы установили для себя выходные дни, так как боимся полного изнурения. А в такое время, которое наступило у нас, требуется много не только моральных, но и физических сил.
Дежурный по лагерю Эрнст; он все время следит за трещинами. Новых толчков не было.
Проверяя состояние лагеря, я зашел в нашу старую палатку, где мы спокойно провели долгие месяцы. В ней скопилось много воды.
Нас окружают большие разводья. Наш обломок льдины представляет собой островок; у краев ледяного поля появились даже волны.
На завтрак были икра, масло и чай.
В полдень начало рассветать. Я расчистил от снега тамбур в старой палатке. Мы так привыкли к ней, так уютно было здесь в течение восьми месяцев, что жаль обжитого места…
Вокруг нас появляется все больше воды. Накачали воздухом второй клипер-бот.
Завели патефон и в течение двух часов слушали музыку, забыв о тревожной обстановке, ледяных трещинах и штормах.
Я прилег, но не мог уснуть.
Братки устроили парикмахерскую: побрились, протерли мокрой тряпкой лица и стали неузнаваемы. Мы уже не мылись и не брились больше месяца… Хорошо, что в такие тревожные часы наши братки занимаются своим туалетом: это укрепляет.
Ширшов и Федоров отправились на разведку, чтобы найти путь к льдинам, на которых остались наши хозяйственные базы. Как только утихнет пурга, мы перевезем наше хозяйство к палатке.
Сквозь метель иногда видны очертания наших баз.
Показалась луна. Она стала еще меньше, но освещает хорошо. Пользуясь лунным светом, я осматривал лагерь. Ходил по льдине, ощупывал трещины. Теперь нашим постоянным девизом стала фраза: «Смотри и смотри!..»
Кренкель оступился и чуть не сорвался со льдины в воду. Я еще раз строжайше приказал всем не подходить близко к краю льдины и повторил: если кто-либо из ребят погибнет, то мне возвращаться на материк будет невозможно.