– Проходите, товарищ Шершнёв, располагайтесь, – Сталин был хмур, – Есть мнение, что вашу деятельность на техническом поприще мы обсудим позднее, а сейчас хотелось бы услышать от Вас какие шаги нам необходимо, на Ваш взгляд, предпринять, чтобы избежать тех негативных последствий о которых вы рассказывали.
– Я не политик, товарищ Сталин и мне трудно судить о правильности или не правильности тех или иных решений, приведших к тем или иным последствиям.
– Не говорите ерунды, – резко перебил меня Сталин, – Вы единственный, кто знает о том, к чему привели страну наши решения и кому как не вам высказывать свою точку зрения.
– Ну что же, тогда, пожалуй, я выскажусь, – я набрал побольше воздуха, – Только боюсь это займёт достаточно много времени.
– Не беспокойтесь, Михаил Андреевич, времени у нас ПОКА, – Сталин выделил это слово, – вполне достаточно.
Хм, а ведь он впервые назвал меня по имени-отчеству. Где то читал, что мало было людей, к которым он так обращался. Буквально единицы.
– Тогда, я считаю, надо начать с пересмотра дел осужденных по 58-ой статье и, одновременно, ввести мораторий на исполнение расстрельных приговоров по этой статье.
– То есть вы хотите сказать, что все эти люди осуждены несправедливо? – буквально прошипел Берия.
– Нет, не хочу. Я понимаю, что нет дыма без огня, но считаю, что большинство из них сидит либо невиновно, либо степень их вины несоразмерна строгости наказания. Например сейчас в Ленинграде в "Крестах" аж с 37го года сидит Константин Рокоссовский. К сожалению не знаю, в каком он звании был на момент ареста, но в годы войны он станет маршалом Советского Союза, будет командовать Парадом Победы на Красной площади, а позднее станет на какое-то время маршалом Польши и министром обороны Польской республики. Его должны освободить в 1940ом году, а сейчас он периодически подвергается избиениям и пыткам. И таких как он много.
Сталин, побагровев от услышанного, бросил Берии, – Разберись, Лаврэнтий! – а я тем временем продолжил.
– При этом наказание за уголовные преступления следует ужесточить, но при этом тех, кто осуждён впервые необходимо отделить от рецидивистов и плотно работать с ними в плане перевоспитания и исправления. В то же время матёрым уголовникам создать максимально неблагоприятные условия в местах заключения и применять самые жёсткие меры в случае нарушения ими режима и отказа от работ. Вплоть до расстрела. По моему мнению тот, кто попадает в тюрьму не в первый раз, должны получать наказание по верхнему пределу, предусмотренному соответствующей статьёй, либо высшую меру. Этих уже не исправить.