Ветераны соболиной фермы помнят, как трудно приживался здесь гордый зверек, некогда украшавший герб Тобольского края. Соболь заставил пережить несколько тревожных месяцев, когда в первые послевоенные годы решили обзавестись соболиной фермой. Все — от директора до чернорабочих — делали почти невозможное, чтобы прижился капризный новосел. Дежурили сутками у вольер, убирали в клетках, зная, что соболь — редкий чистюля. Ждали появления первого соболиного поколения. И дождались. Только одна соболиха принесла двух слепых щенят. Да и то одного из них загрызла. И работникам совхоза пришлось с обидой в сердце рассматривать единственного соболенка, которого прозвали Рыжиком.
Стали еще внимательней ухаживать за семействами гордецов, которым не по нраву пришлась тобольская неволя. Где-то в сотне километров от клеток их собратья разгуливали на свободе. А эти… Метались в клетках.
Кормили их в те нелегкие послевоенные годы мясом, печенкой, пшеничным хлебом, рисом, свежими овощами. И заметили неопытные еще в обращении с царственным зверьком соболеводы, что их воспитанники любят полакомиться. Носили люди на кухню кто мед, кто кедровые орешки.
И соболи, словно нарушив обет безбрачия, одарили многочисленным потомством. Удивила всех особа, проживавшая под тридцать четвертым номером: сразу шестерых малышей обнаружили однажды в ее гнезде. Сама, конечно, она не смогла бы прокормить такую «ораву». Двух соболят отнесли в кошатник. И скоро все шестеро встали на ноги.
Нельзя сказать, что сейчас соболь стал ручным. Немало хлопот с этим невероятно подвижным животным, которое издали можно принять за кошку редкой желтоватой или темно-коричневой окраски.
Конец тревогам наступает всегда зимой. И он всегда немного печальный для тех, кто работает на ферме. Как ни трудно было вырастить из слепого соболенка красавца, горделиво вскидывающего роскошный хвост, как ни велики симпатии к диковатому зверьку, понявшему человечью ласку, с ним приходит пора расставаться.
Это происходит в декабре, когда кто-то первым произносит слово «забой». Забой — это осмотр всего звериного населения для выяснения спелости шкурок. И умерщвление на «электрическом стуле» полных дикой красоты и силы животных. Забой — это несколько дней, когда люди притихают, расчесывая и правя шкурки бывших своих воспитанников.
Но как ни хорош соболь, краса тобольского совхоза, все же любимцем стал тут другой зверек — норка. Та самая американская норка, дорогостоящая шкурка которой сводит с ума модниц всего света. Именно ветреная мода сделала гибкого, как лозина, хищника фаворитом знаменитейших пушных аукционов. Этот подвижный зверек, совсем недавно известный лишь зоологам, расселился в Старом Свете с невероятной быстротой. И на водоемах нашей страны американская норка нашла вторую родину.