— А я их знаю! — вырвалось у меня, когда мы оказались в чужом лагере и я увидел несколько девушек, сидевших на грубой лавке из слегка отёсанного бревна на двух пеньках. Среди них находилась брюнетка, которую я видел у туристического автобуса в свой последний рабочий день на Земле. Это она вышла размять ноги с тремя своими подружками. Возможно, кто-то из них сейчас сидел рядом с ней, но хорошо запомнил я только чёрненькую.
— Хех, — хмыкнул Иван, проведя жадным взглядом по красоткам, — неудивительно, что мужики местные так не хотят куда-то уходить и отпускать своих краль. Я бы тоже так бы поступил, — сделал паузу и добавил, — наверное.
Следующие полчаса были натуральным бедламом. Как сказал Иван: пожар в затапливаемом борделе в центре Красной площади. Парочка охранников, которые нас встретили нас в лесу, успели распустить слухи, что мы пришли выселять всех и тащить к себе. Мол, узнали про красивых девушек и решили затащить их в сексуальное рабство. И ещё обещали нескольких моделей отдать местным уродливым дикарям. Я сначала пробовал объяснить, что это наглая ложь. Правда, не сильно преуспел, пока вокруг не собралось всё население лагеря. Вот тогда кое-как стал складываться конструктивный разговор. Я не любитель болтовни, да и не умею особо «разить словом», так сказать. Но тут пришлось выложиться на сто и один процент. Мне задавали вопросы, я задавал в ответ, отвечал и слушал, что мне скажут. Спорил и старался держать себя в руках в ответ на неприкрытое хамство. Пока.
— Достали, млина! — вдруг рявкнул Прапор после особо едкой фразы мужика с ружьём. Он достал пистолет, поднял ствол вверх и выстрелил, а потом направил оружие на любителя почесать языком и белое делать чёрным. — Стоять, если потянешься за ружьём, то пущу пулю в плечо. Это всех касается.
Весь гвалт стих, как по мановению волшебной палочки.
«Чёрт, вот ведь подстава», — чертыхнулся я. Делать было нечего, пришлось поддержать товарища. — Кто дёрнется, тот пожалеет! Заберите у них оружие.
Девушки испуганно пропищали что-то и сбились в тесную кучку. Сильная половина поселения практически не оказала сопротивления, когда у них изымались ножи и «стволы». И даже та парочка, что поливала нас помоями и угрожала, притихли, испугавшись, что перегнули палку.
— Кажется, они сами поверили в то, что про нас рассказывали, — тихо сказал мне Иван. — Боятся, что мы их пришьём и уведём девок.
— Прапора прибью, — так же тихо сказал я в ответ. — Подставил, гад.
— Да норм всё. Только так и надо ставить на место. Мы не среди демократии живём сейчас и не в инете лаемся, где все герои и силачи, — не согласился он со мной.