Он должен забыть Мию и Винни. Никакой другой жизни за пределами фермы для него не существовало. Его жизнь – или то, что от нее осталось, – была здесь, на кладбище, хранителем которого он являлся.
Около восьми утра он присоединился к Кариму, тот у конюшни насыпал корм Али.
– Сегодня везу его на конкурс, – сообщил египтянин. – Босс решил его продать, поэтому надо показать товар лицом. Меня не будет несколько часов.
Американец подошел поближе и погладил черную гриву с кармазинным отливом.
– Не знаю, – пробормотал он. – По-моему, это неправильное решение.
– Лучше не привязываться к животным. Они или умирают, или их продают.
Али зарылся мордой в кучу овса и не обращал внимания на чужие разговоры. Поэтому Лео и нравились лошади. Даже свинья чувствовала, что ее ведут на бойню, и только лошадь могла плевать на все в своем безупречном стиле.
– Хорошо, – кивнул Американец. – Я тут обо всем позабочусь.
Пока египтянин тащил жеребца за поводья, Лео набрался смелости, чтобы сообщить о своем решении. – Карим!
Тот остановился.
– Что такое?
– Я не хочу читать эти письма и больше никогда ни одного не напишу.
Карим непонимающе посмотрел на него.
– Ты уверен?
– Уверен, – ответил Американец. – Больше никогда.
* * *
Он еще раз с силой толкнул бедрами девушку, которая, постанывая как раненая сука, стояла на четвереньках задом кверху, с раздвинутыми ногами и задранной юбкой. К ее волосам присохли грязь и соломинки. При каждом движении, в такт испытываемому наслаждению, ее покрытые цыпками руки сжимали пучки сухой травы, на которой она устроилась. Лео продолжал двигаться, стиснув ее обвислую грудь, показавшуюся из-под кофты.
Когда дело было сделано, он натянул штаны, застегнул их и закурил. По обыкновению его сразу начинало глодать чувство вины: как он мог опуститься до такой девки? Снаружи кони ржали в своих стойлах. В полумраке девушка лежала голым животом на колосьях овса. Солнечный луч, проникнув через щель, падал на деревянные доски и освещал ее тощие бедра. – Вставай, – приказал Лео. – Убирайся, обойдешь дом сзади.
Девушка не ответила. Стоя на четвереньках, она на ощупь нашарила между двумя цилиндрическими связками сена свои трусы. Надев их, оправила юбку и поднялась.
– Дай мне сигарету, – сказала она с привычной усмешкой на лице.
– Я же сказал: убирайся.
– Сначала дай сигарету.
Лео вытащил пачку из нагрудного кармана и бросил девушке.
– Обойдешь дом сзади, – повторил он.
– Но это же огромный крюк.
– Мне плевать, делай, как говорю.
Девушка выдавила из себя презрительную ухмылку и вернула пачку.
– Он меня не увидит с такого расстояния, – сказала она. – У тебя паранойя, ты в курсе?