Они достаточно поздно сели за стол, который был уставлен превосходной едой и хорошими винами.
На столе из розового дерева, накрытом белоснежной скатертью, стояли тарелки из китайского фарфора и сверкало начищенное серебро. Колеблющийся свет восковых свечей придавал лицам гостей теплоту и живость.
Сильвия, однако, отдавала себе отчет в том, что трое из ее гостей чувствовали себя, определенно, «не в своей тарелке».
Особенно ее беспокоил Клив. Он наблюдал за ней, когда она была занята чем-то другим, с видом хитроватым и насмешливым. Она знала его достаточно хорошо, чтобы догадаться: у него в руке козырная карта, и это не предвещало ничего хорошего. Она знала, что он способен перевернуть все ее существование, которое она наладила с Гарри, и ничто не может ему в этом помешать… разве что крупная сумма денег. Сколько же он потребует, чтобы оставить ее наконец в покое?
Норма, обычно такая веселая и общительная, сидела усталая, задумчивая, злая на Дерека и, казалось, была не способна скрыть это, взять себя в руки.
Наконец, Дора Пакстон, всегда спокойная и уверенная в себе, демонстрировала теперь напускное, преувеличенное веселье. Сильвия никогда не видела ее такой красивой, такой оживленной, с румянцем на щеках и блестящими, орехового цвета глазами. «Что с ней, что она знает?» — спрашивала себя Сильвия. Ронни, глядя на Дору, насмешливо кривил губы.
Молли Фордайс, веселая, в хорошей форме, поддерживала общий разговор, с юмором рассказывая последние сплетни из театрального мира. Флиртуя с Кливом, она пригласила его на завтрак в студию, где снималась в фильме, и он, похоже, получал удовольствие от этой игры.
После ужина все расположились у камина полакомиться коньяком и ликерами, болтая и слушая диски.
Около десяти часов раздался телефонный звонок, и Сильвия поднялась в спальню, чтобы поговорить оттуда и не снимать трубку на первом этаже. Гарри интересовался, как она себя чувствует и что делает.
Немного поколебавшись, она призналась, что пригласила нескольких друзей к ужину.
«Все — люди женатые» — добавила она, чтобы не портить ему настроение.
— Почему бы и вам не приехать? — предложила она. — Все они очень милые и веселые. В любом случае, вечер закончится рано, не позже половины двенадцатого. Может быть, вы тогда приедете?
Он ответил сразу:
— Нет, Сильвия, я увижу вас завтра вечером, как обычно. Доброй ночи, дорогая!
Она положила трубку. В этот момент дверь спальни медленно открылась, и на пороге появился улыбающийся Ронни Пакстон.
Сильвия засмеялась и сказала шепотом:
— О, Ронни… Вы не должны… Что, если Дора поднимется сюда?