Слегка кивнув, Ефим Распутин торопливо вышел из кабинета, оставляя нас наедине с Морозовым, взгляд которого тут же поменялся, когда его коллега ушёл.
— Теперь можешь говорить как есть. — Недвусмысленно дал понять ректор не поверивший в мой рассказ. — Полагаю, что ты не сообщил некие подробности при Распутине.
— Не сообщил, но вы ведь дали мне понять, что на тему реликвий лучше не распространяться. Впрочем, я и не собирался откровения откровенничать.
— Верно, Стас. Согласись, что странно, когда целый культ с вековой историей не может освоить потенциал реликвии, а студент первого курса с ходу трансформирует древнюю железяку, после чего летает на ней, демонстрируя фигуры высшего пилотажа. — Развёл руками Морозов, и дождавшись моего кивка, продолжил. — Подобные возможности можно списать на свойства самой причуды. Есть и более удивительные образчики штучной работы мастеров причудоделов, но смысл ты думаю уловил. Мы с тобой договорились, что я не задаю лишних вопросов, с инструкторами проблем не будет, а вот Распутину знать незачем. С этим понятно…Теперь обрисуй ситуацию с Фа Тяньжанем, как она есть на самом деле.
— Такой повышенный интерес вызван тем, что этот старик важная политическая фигура Китайской империи? — Решил подтвердить я свои подозрения.
— Верно, но за тебя я тоже переживаю. — Серьёзно заявил Морозов, с ожиданием глядя на меня. — Этот азиат не тот человек с кем можно о чём-то договариваться.
— Тайны особой нет, всё равно в четверг всё будет озвучено на совете князей. — Пожав плечами, я устроился поудобнее на стуле. — Перед тем, как выпросить у Фа посвящение в послушники культа, мною было сделано ему предложение. При активации реликвия сама чинится, но кроме меня этого сделать никто не может. Реакцию патриарха вы видели, когда я показал ему новенький меч. Игуаньдао веками собирало древнее реликтовое оружие, некоторые из образчиков в печальном состоянии. Определённые из них, как было с мечом Гоудзянь, у меня получится восстановить. Вот я и предложил старику Фа по грабительской цене починить некоторые реликвии Игуаньдао, которые смогу, на что он согласился. После этого я перешёл к своему посвящению в послушники. Тут всё, как я говорил, только концовка не такая радостная. Старик Фа уже лишил права Лонгвея обладать реликвией, но наш с ним поединок не отменяется. Победой надо мной наследник докажет, что достоин обладать мечом и получит его обратно, но со стороны азиатов будет не только наследник культа.
— Не понял… А кто ещё? — Удивился Морозов, нахмурившись.
— Вот не знаю… — Честно сознался я, постукивая кончиком указательного пальца по столу ректора. — Между мной и Лонгвеем планировался не просто поединок один на один, а целое состязание. В силу моего желания получить меч, старик Фа заявил, что будет несправедливо если только мы двое с его сыном будем оспаривать право владения реликвией культа. Как патриарх сказал, в его культе есть ещё несколько достойных воинов, которые тоже имеют право побороться за этот меч. Я не в курсе, что за состязание готовит Фа Тяньжань, и как оно будет проходить, но уже сейчас ясно, что моим противником будет не только Лонгвей. Переубедить старого китайца у меня не вышло. Он непробиваем.