Одиннадцать богов должны благословить просящих. Их снимают с высокого трона и трижды проносят по внутреннему двору, а затем поднимают на буйволе в священные молельни — «бале песеланг» и «кембангси-ранг», предусмотренные для главных ритуалов жертвоприношений. Там священнослужители проводят церемонию чистого соединения обоих элементов создания — «пурусы» и «прадханы». Под пурусой имеется в виду начало всего живого, первочеловек, от которого произошло все человеческое существование. Прадхана же означает материю, из которой состоит все сотворенное. Лишь чистота материи и творения гарантирует в процессе создания возникновение человеческих существ, пользующихся расположением богов и достойных их содействия и защиты.
Священнослужители направляют свои песнопения и мантры к достижению этой цели, о чем проникновенно сообщают собравшимся перед ними богам. После этого богов относят обратно в их тронный павильон. Тихо заканчивается церемония, в которой принимает участие лишь несколько человек, — заканчивается день Таур Эка Даса Рудры.
Бесаких погружается в сумерки. Храм опустел. Остались лишь обрывки цветной материи. Последние паломники спускаются по крутому склону к автостоянкам. Ведь еще до полуночи все они должны быть дома, даже если их деревня находится далеко. Ньепи — завтрашний первый день Нового года не позволяет, чтобы кто-то находился на улице. Первый день каждого Нового года нужно встречать тихо, не занимаясь никакими делами, — этого требует балийский обычай. И никто не рискует нарушить его.
Ньепи — первый день
балийского Нового года
Расположенный у подножия затянутого тучами Гунунг Агунга в этот вечер (28 марта) Бесаких одинок и пуст. Лишь внизу идет бойкая торговля рисом и фруктами. В ресторане ни души. Последние автомобили трогаются со стоянки и исчезают в темноте.
Мы свернули с южной главной дороги в горы на Бангли, где намерены провести последний вечер года с друзьями. У дома князя Бангли нас встретил оглушительный шум. Дети и внуки князя собрались во дворе с металлическими крышками, сковородками и другими кухонными принадлежностями, из которых старались извлечь неистовые звуки, эхом отзывавшиеся в других домах и дворах. Кажется, весь Бангли превратился в преисподнюю от этих диких ритмов.
Смысл детской потехи в конечном счете заключался в самом празднике Эка Даса Рудры — в окончательном изгнании всех злых духов, с тем чтобы встретить Новый год не отягченными никакими заботами. Когда дети с шумом и смехом потянулись в дом, к расположенной неподалеку башне дворца, раздались глухие равномерные звуки большого кулкула. Еще не отзвучали последние звуки этого балийского колокола, как издалека донеслись ритмы гамелана. Они быстро приближались. Яркие отблески огня легли на дорогу, ведущую к дворцу. Послышалось — пение. Молодежь Бангли устроила грандиозное факельное шествие. Процессия с песнями и музыкой гамелана шла по улицам, прощаясь со старым годом, наверное, правильнее сказать, со старым столетием.