Угол? Розги?!
Мы с ужасом переглянулись с мистером Уиллоби, пытаясь понять, была ли это шутка или же лорд озвучил наши возможные перспективы. Даже душащий меня ужас на несколько мгновений отступил. Потому что лорда Дарроу я боялась куда больше…
Королевский дворец меня попросту ошеломил своим великолепием. Ошеломил до глубины души. Никогда прежде не доводилось мне видеть подобной красоты и подобного богатства. Изящное белоснежное здание окружал сад, который потерял часть очарования с облетевшей листвой, но мне не составляло труда представить, как же восхитительно здесь должно быть весной и летом.
Но стоило мне только оказаться внутри, как словно бы что-то сдавило в груди и стало трудно дышать. Перед глазами потемнело, и я обвисла между двумя своими спутниками, молясь только о том, чтоб не потерять сознание окончательно.
— Мисс Уоррингтон! Кэтрин! — испуганно воскликнул молодой человек, и я усилием воли заставила себя открыть глаза.
Где-то совсем рядом испуганно ахнула Эбигэйл. Я определенно приношу одни лишь неприятности. Но что же такое происходит со мною? Никогда я не отличалась слабым здоровьем или особенной впечатлительностью…
Не хватало еще лишиться чувств при стольких свидетелях прямо во дворце, когда предстоит встреча с ее величеством Вирджинией.
— Я… Со мной все хорошо, — совершенно жалким голосом пробормотала я. — Не стоит волноваться…
На лоб мне легла чья-то рука. То ли мистера Уиллоби, то ли его дяди. И тут же стало легче, словно бы в меня начали вливаться силы.
Стало быть, его милость решил помочь мне продержаться. Как всегда разумно с его стороны. Только бы он действительно пошутил насчет этих своих… воспитательных мер. Угла я уже точно не переживу. Сгорю со стыда.
— Вы обязаны продержаться сейчас, мисс Уоррингтон, — тихо приказал мне мужчина, заставляя выпрямиться. — И вы продержитесь. Все равно на чем: на фамильной ли спеси Уоррингтонов, на собственной гордыне ли… А я вам помогу. Ясно?
Я выпрямилась, улыбнулась уже, как мне показалось, более уверенно и заявила:
— Да, милорд.
Взглянув в глаза лорда Дарроу, я увидела там полное удовлетворение.
— Я в вас не сомневаюсь, мисс Уоррингтон. Помните, сегодня вам не следует отходить на меня дальше, чем на пару шагов, ради вашего же собственного блага.
Словно бы у меня имелось хоть какое-то желание покидать его милость. Пусть он и не казался самым приятным человеком, однако в меру своих способностей старался заботиться обо всех домочадцах.
— А я? — подал голос мистер Уиллоби.
В его словах я расслышала подлинную ревность. Нет, не ту, которую испытывает мужчина, когда предмету его страсти оказывает внимание другой джентльмен. То была ревность ребенка, у которого отнимают любимую игрушку.