— А нам точно нужна их помощь? Мы с Распутиным учим потихоньку техники ведь? — в недоумении спросил я его. А мы начали двигаться в сторону стоящего недалеко, официанта с напитками.
— Для всех нас будет лучше. Если ты будешь уметь контролировать силу. Чем от незнания убьёшь тех, кто тебе дорог, — бросил он взгляд на Надю.
— Вы правы, кто ещё будет с нашей стороны? — вздохнул я. Делая знак официанту чтобы подошёл
— Мы вдвоём, плюс Юсупов и Вяземский, возможно, будет Колчак. Ждали Демидова, но он был срочно вызван в Москву утром.
Со стороны сцены раздались звуки музыки. Похоже на джаз. Эх ностальгия, повернулся я в сторону сцены. Но когда, до менядошёл смысл сказанной фразы, я резко развернулся в сторону своего собеседника и смотря ему в глаза, задал вопрос:
— А Колчак то, как оказался в это вмешан?
— Брось, ты же не думаешь, что виртуоз просто так будет преподавать в универе и курировать малолеток? Он один из людей, на чьих плечах лежит забота о княжестве. Колчак министр обороны княжества, после смерти Долгорукого он взял на себя эту ношу.
— Долгорукого? А Надя не его дочь? — взяв два бокала шампанского, я повернулся к своему собеседнику.
— Дочь? Нет…, — сделав глоток из своего бокала, Багратион посмотрел на меня, дополнил:
— Она его внучка и твоя жена.
Выпив оба бокала, повернулся к Багратиону.
— Шутки у вас, несмешные, вам говорили?
— Почему вы считаете это шуткой Дамир Александрович? — серьёзно посмотрев на меня он, сделав очередной глоток из своего бокала.
— На мне нет кольца. Мне нет восемнадцати. И с Надей я познакомился только в универе. И уж такой факт, как моя свадьба, я бы не смог забыть. — подняв руку я начал загибать пальцы.
— У вас нет кольца, потому что вы сами его не купили, ни себе, не Надежде. Ваше восемнадцатилетие ждать не нужно, вы единственный представитель фамилии. И значит, можете жениться в любом возрасте.
Не были знакомы? Это вновь, ваша проблема, что вы не интересовались своей жизнью, — развел руками он.
Подхватив у официанта ещё один бокал, я указал ему на Надю и попросил принести ей напитки.
А сам вновь развернулся к князю и произнёс:
— Я не интересовался своей жизнью, это как?
— Брачный договор был подписан твоим отцом и её матерью незадолго до смерти, — смотря на девушку, что пробовала шампанское. Устало произнёс он.
— Но почему она ничего не знает? Она же считает себя безродной. Раз её отец был князем, то и она аристократка, а не девочка из детского дома.
— Потому что она и есть безродная. Она жива потому, что у неё нет права быть княжной Долгоруковой. Во время беременности её матери сделали предложение, от которого та не смогла отказаться. Смерть будучи княжной или жизнь, но без статуса аристократки. — Допив свой напиток, Арсен Алексеевич отвернула от меня.