Непечатные пряники (Бару) - страница 105
Впрочем, мы несколько забежали вперед. Советский Союз, против которого хотели поднять восстание краеведы, в Ветлуге прописался не сразу. В восемнадцатом году против большевиков выступили эсеры и захватили власть в Ветлуге и близлежащем Урене. Возле дымовой трубы уездного исполкома Ветлуги восставшие расстреляли пять большевистских руководителей. Труба и сейчас стоит на том же месте. Принадлежит она местному ликеро-водочному заводу. Завод, правда, уже умер, и труба поэтому не дымит. Именами же расстрелянных большевиков назвали все центральные улицы города. После подавления восстания на городскую буржуазию была наложена контрибуция в размере двух миллионов рублей… Ну их, эти два миллиона, которые в восемнадцатом году не стоили и той бумаги, на которой они были напечатаны. Лучше я вам расскажу про другие экспонаты музея.
В том же зале, где находится выставка, посвященная Первой мировой войне, стоит резной шкаф. Удивителен он не тем, что на его фасаде вырезаны фигурки Пушкина, Тургенева и Крылова, а тем, что Тургенев расположен в центре дверцы и больше Пушкина и Крылова вместе взятых. Сделан шкаф, судя по всему, на заказ. Кто был в Ветлуге и уезде таким почитателем Тургенева – толстый купец-лесопромышленник, или отставной ротмистр, или земский врач, или инспектор женской гимназии, или старая дева, когда-то бывшая тургеневской девушкой…
Почти половину залов музея занимают экспонаты, рассказывающие о природе северного Поветлужья. Там есть чучела животных и птиц, сделанные еще основателем музея – Иваном Разумовым. Более всего, однако, мне запомнились не старые чучела лосей, медведей и беркутов, не прекрасные диорамы, представляющие природу края, не двухголовые телята и ягнята, отчего-то рождавшиеся чаще, чем обычно, в семидесятых годах прошлого столетия, а розовый фламинго с отрубленной головой и метеорит.
Фламинго, как гласит надпись на табличке, был убит охотником Малышевым под городом Ветлугой в конце лета пятьдесят первого года. Как он оказался в местах столь отдаленных от мест собственного обитания, не знает никто и даже не догадывается. Самое удивительное, что это был второй фламинго, залетевший в район Ветлуги. Первый был убит ровно за тридцать лет до этого – осенью двадцать первого года. В восемьдесят первом году третий фламинго, хотя его и ждали, так и не прилетел.
Зато в перерыве между прилетами фламинго, в сорок девятом, прилетел метеорит весом восемьсот граммов, да не простой, а очень редкий – каменный ахондрит. Ахондрит потому, что в нем нет хондр, а хондры – это… Ну, про них долго рассказывать, да и незачем, поскольку их нет. Метеорит упал буквально за спиной у лесника, шедшего по лесу на лыжах. Упал и зашипел в снегу. Еще теплым принес его лесник домой и поначалу ни в какой музей отдавать не собирался. Тем более что к нему валом повалил окрестный народ поглазеть на небесный гостинец. Деревенские старухи силой отобрали у лесника камень и отнесли его в Ветлугу, в церковь. Батюшка, к которому старухи отнесли метеорит, оказался образованным и рассказал им о том, что камень этот хоть и упал с неба, но проходит по другому небесному департаменту и лучше будет отнести его в музей. Лесник, однако, так не думал. Сотруднику музея, пришедшему к нему за находкой, пришлось его долго уговаривать. Потом-то, конечно, лесник говорил, что хотел отослать метеорит в Москву, но передумал и отдал в местный краеведческий музей. В музее он пролежал на витрине двадцать семь лет, пока сведения о нем не дошли до Академии наук, и она попросила отдать метеорит в Москву, в комитет по метеоритам. Музей, однако, так не думал, и сотруднику комитета пришлось музейное руководство еще и уговаривать. Теперь метеорит в Москве, а в музее под стеклом лежит муляж, но если бы не надпись на этикетке, то посетители об этом и не догадались бы.