А потом она пошла туда, где на жутком приспособлении сидел человек…которого она знала. И которого ненавидела всей своей душой. Это он насиловал ее всеми возможными и невозможными способами, это он сдирал с нее кожу, и радостно похлопывал по сочащейся кровью трепещущей плоти, это он засовывал в нее палки, и…
Эллера вздрогнула, вспомнив, и ее внутренности отозвались дрожью и непроизвольным спазмом. Они помнили. И Эллера все вспомнила. Совсем все. До самой последней детали, с начала и до конца. И да, ворк…этот парень был прав. Вот он, настоящий виновник, сидит на мерзком изобретении больного мастера. Она тоже тут недавно сидела. И снова у Эллеры заныло, только теперь уже между ног, и она постаралась выбросить воспоминания о пытках из головы, оставив лишь холодную ненависть и решимость.
Парень, что стоял рядом с пытаемым, был похож на него, как две капли воды. Только поменьше объемом, посуше, да и посимпатичнее. Взрослый мужчина когда-то был таким же симпатичным, привлекательным парнем, но от времени обрюзг и отяжелел. Но даже сейчас — он был силен, плечист и опасен. Был опасен. Теперь, сидя на «коне» и воя от боли, он вызывал лишь омерзение и…нет, не жалость. Жалости не было. Только гнев и желание убивать. Эллера никого и никогда так не ненавидела, как эту мразь!
— Привет — сказал парень, повернувшись к девушке — Как себя чувствуешь? Петр хорошо потрудился, от тебя ведь только ошметки оставались. Этот тип тебя пытал?
— Он — с ненавистью вдохнула девушка, руки которой тряслись от возбуждения, а может еще и от слабости.
— Займешься им? — после паузы предложил парень, и протянул ей что-то вроде маленького острого серпа.
— Да! — не думая, выпалила Эллера, взяла серп, и шагнула вперед, к жертве, принявшейся жалобно стонать. Эллера помнила этот серп, очень хорошо его помнила. Это очень больно, когда серп раздирает твои груди…
***
Пришлось девицу заворачивать одеяло и выносить наружу в виде куля. Охранники конечно же смотрели подозрительно, но ничего нам сказать не решились. Все-таки сын хозяина, какие возражения-подозрения?!
Одеть Эллеру (как она себя назвала) было совершенно не во что. Да и не понял бы никто — с какой стати та, кого насиловали и пытали несколько дней своими ногами выходит из пыточной, когда она должна уйти только лишь в систему канализации. Они и на меня-то посматривали с эдаким прищуром, будто представляя, как будут сдирать с меня кожу. Элрон собрал в охрану отъявленных негодяев, себе под стать.
Надо было решить, куда отправить незадачливую ворку. Как оказалось, в городе она никого не знает, идти ей некуда (с ее слов). И вот теперь попробуй, реши — куда эту чертовку девать? Ну не в Академию же ее везти? Ее просто-напросто туда не пустят. У нее пропуска нет.