Амаст заметил, что люди в трактире зашумели, завопили, когда ворк переступил порог заведения. Парня здесь точно знали, и точно любили. Или по крайней мере уважали. Навстречу гостю бросился лютнист — здоровенный парень с грубоватым лицом, сохранившим следы беспорядочной и бурной жизни, и начал о чем-то говорить с этим самым ворком. А мастер внимательно рассматривал будущего противника, стараясь понять — что же тот из себя представляет.
Ну что сказать…внешностью этот ворк Зарана не удивил. Ворк, как ворк — он видел достаточное количество людей этой расы, чтобы сложить о них какое-то представление. Все они, как один — худые, гибкие, высокие. У всех — серебристые, почти белые волосы и голубые глаза. Кстати, да — ни одного толстого ворка Амаст ни разу не видел. Слышал, что это их такая особенность — не толстеть, сколько бы они ни ели. Обмен веществ у них другой, не такой, чем у обычных людей. Все ворки довольно-таки симпатичны, если не сказать — красивы. Все ворки неплохо поют и играют на лютне и других музыкальных инструментах. У них считается, что если человек не умеет музицировать — он не вполне нормален. Что еще…отличные бойцы. И в единоборствах, и в стрельбе из лука — они первые. Удивительно, что имперцы смогли ихь завоевать.
Впрочем — как говорил Наставник, ничего удивительного в этом нет. Имперцы размножаются как крысы, а у воркских женщин хорошо если один ребенок за всю ее долгую жизнь. Массой задавили, и то не до конца — Непримиримые до сих пор вырезают поселения крестьян, обосновавшихся на воркской земле, освобожденной от ворков за время войн. И никто с ворками ничего не может поделать — уходят в лес и растворяются, как дым в ясном небе.
Этот ворк был высок даже для ворка, и гораздо выше большинства имперцев. Широкоплечий, он двигался с ленивой грацией дикого кота, и так же как тот всегда был готов к атаке, или к нападению. Это чувствовалось в каждом его движении, мастер видел. Волосы собраны в воинский хвост, безвозрастное гладкое и чистое лицо надменно, пухлые губы искривлены в гримасе презрения. Но похоже что это лишь маска, годная для того, чтобы защитить парня от взглядов недоброжелателей. Когда ворк улыбнулся своему собеседнику, его лицо сделалось добрым и даже…ласковым, особенно, когда ворк смотрел на своих спутниц.
Да, с ним были три девушки — молоденькие, в высшей степени милые, и это при абсолютной, чеканной красоте. Амаст прекрасно знал, что в Империи нет некрасивых женщин из богатых семей. Любая женщина, у которой есть деньги, может сделать себя невероятной красоткой, от которой взгляд отвести невозможно. Но было и одно «но» — женишься на такой, а ребенок родится не от этой красотки, а от той уродины, какой она была до переделки ее тела.