Я свалился одним из последних, после меня лишь двое на руках остались. Нет, я бы и дольше продержался, просто дал себе слово не сдаваться, пока не рухнет Дорс, а уже потом можно расслабиться.
Этот заносчивый сноб меня раздражал. И показать ему, что он не лучше других, – святое дело.
То, что я «занял третье место», для мастера ничего не значило. Дождавшись, когда упадет последний ученик, он невозмутимо щелкнул пальцем по часам, после чего песок вновь заструился. И, дождавшись, когда его поток иссякнет, мучитель заявил, что никто из нас не справился с простейшей задачей.
В общем, по минусу заработали все, включая «победителя» – коренастого невысокого парнишку с непомерно развитыми руками и тонкими кривыми ногами. Телосложение не из самых привлекательных, но для таких упражнений весьма удобное.
Да только это ему не помогло.
Тут все против нас. Как ни крутись, а баллов все меньше и меньше остается.
Печально…
Помимо физических испытаний и сомнительных тренировок, в которых моя паранойя подозревала тесты по выявлению наших скрытых возможностей, хватало теоретической подготовки по самым разным «бумажным предметам». История, география, риторика, иностранные языки, философия, медицина и прочее, включая столь необычные для меня предметы, как танцы и музыка. Аристократ обязан знать многое, подавляя простолюдинов не только силой мышц, но и манерой поведения и багажом знаний.
Для закрепления и расширения получаемой информации помимо лекций и контрольных занятий нам полагались библиотечные часы. Уже по названию понятно, что связаны они с библиотекой и заключались в том, что нас приводили в нее и оставляли на определенное время. Использовать его негласно дозволялось как угодно, если это не нарушает правила, не вызывает порчу имущества и не выглядит тем, что может вызвать недовольство мастеров. И самое нехорошее, что здесь может случиться, если ты нарушишь категорический запрет переступать за порог, после чего тебя застукают за стенами.
Большинство учеников к учебе относились серьезно. В том смысле, что вылететь раньше времени не стремились и потому в библиотеке занимались тем, ради чего и созданы библиотеки. То есть возились с книгами. Некоторые, совсем уж безалаберные, били баклуши различными способами, делая вид, что занимаются получением знаний. Самые умелые из них даже подремать ухитрялись, хотя со стороны казалось, что они полностью погружены в чтение.
Обычно я читал не понарошку. Но сегодня, как это часто у меня бывает, игнорировал трактат по риторике, хотя мастер, чьи библиотечные часы мы сейчас отрабатывали, отвечал именно за нее.