Отец взял Лару за руку и повел к опущенному трапу. Бой барабанов ускорился.
– У тебя есть ровно год. – Король шагнул на каменный причал. – Не отступай от цели. И не подведи меня.
Лара помедлила от внезапно нахлынувшего головокружения. Впервые с той ночи, как она спасла сестер от мрачной участи, ее охватил отчаянный страх. Наконец она сделала первый шаг в мир, который станет ее новым домом.
Громоподобная барабанная дробь резко оборвалась. Крепко держа отца за руку, Лара пошла по причалу и едва не ахнула при виде итиканцев в масках.
Их стальные шлемы имитировали свирепых зверей с зубастыми пастями и изогнутыми рогами. Лара не видела лиц, только глаза, которые будто пылали злобой, наблюдая за ее движениями. В руках у итиканцев блестели мечи и копья. Никто не проронил ни слова; единственным звуком были завывания ветра между двумя скалами и шум бури.
Лара оторвала взгляд от солдат и посмотрела на мощеную дорожку, поднимавшуюся к зияющему входу на итиканский мост. Он представлял собой закрытый туннель, шириной и высотой примерно четыре метра, сделанный из серого камня, что позеленел под воздействием влажного воздуха. Огромная стальная решетка на входе, обрамленном сторожевой башней, была поднята.
Из темного проема вышел мужчина, и стальные шипы решетки нависли над ним, подобно клыкам. Желудок Лары скрутило.
Король Итиканы.
Высокий и широкий в плечах, он был одет в простые штаны, тяжелые башмаки и тусклую зеленовато-серую тунику. Благодаря своей подготовке Лара сразу же поняла, что он такой же солдат, как и те, что выстроились вдоль дороги. Но все эти подробности отошли на задний план, стоило взглянуть на шлем, закрывавший его лицо. Ее сердце лихорадочно забилось в груди. У него была львиная морда с открытой пастью, обнажавшей сверкающие клыки, и бычьи рога, вырастающие из висков.
Не человек, а демон.
Головокружение после плавания накатывало волнами, страх овладел ею словно злой дух. Каблук Лары заскользил по камню, и она навалилась на отца. Казалось, земля двигалась под ней, как палуба раскачивающегося корабля.
«Это было ошибкой. Ужасной, катастрофической ошибкой».
Когда между ними и итиканцами осталось всего несколько шагов, отец остановился и повернулся к Ларе. В свободной руке он держал украшенный самоцветами пояс со спрятанными метательными ножами, висящими по бокам. Сайлас обернул им намокшее платье Лары и застегнул пряжку на талии. Затем расцеловал дочь в обе щеки и повернулся к королю Итиканы.
– Как и было условлено, я прибыл, чтобы отдать свою дражайшую дочь Лару в качестве символа намерения Маридрины сохранить союз с Итиканой. Пусть всегда царит мир между нашими королевствами.