— Стоп, прекратить опыт! — рявкнула доктор Нури. — Он потерял сознание.
Призрак отрешенно наблюдал за тем, как суетятся ученые, отключая оборудование. Он ждал, когда доктор Нури проконтролирует на мониторе жизненные показатели Грейсона.
— Все в порядке, — сообщила она, спустя несколько томительно долгих минут. — Никаких серьезных повреждений.
— Что случилось?
— Это слишком тяжело для него. Организм не выдерживает, и он отключается.
— Вы слишком торопитесь.
— Мы ведь и раньше знали, что процесс имплантации будет очень болезненным, — напомнила женщина.
— А я советовал вам быть осторожнее, — возразил он ей. — Мы не можем допустить ошибку. Аппаратура Жнецов чрезвычайно мощная.
— У нас нет точки отсчета, — попыталась оправдаться она. — Никаких начальных данных, по которым можно было бы рассчитать нагрузки. Никто и никогда даже близко не подбирался к тому, что мы сейчас делаем.
— Именно поэтому мы должны свести риск к минимуму.
— Да, конечно, — согласилась доктор Нури. — Прошу прощения. Больше этого не повторится.
— Так вы говорите — никаких повреждений? — переспросил Призрак, чтобы рассеять последние сомнения.
— Ему нужно отдохнуть несколько дней. А потом мы продолжим эксперимент.
Призрак кивнул:
— Изолировать помещение. Но продолжать наблюдать за ним. Я хочу, чтобы он ни на мгновение не оставался без присмотра.
Он поднялся и направился к выходу.
— Мы переходим на следующую стадию эксперимента, — объявил он доктору Нури. — Пациент перестал быть человеком, превратился в нечто чужое, нечто опасное. Если заметите что-нибудь необычное, непонятное — даже просто заподозрите неладное, — немедленно уничтожьте его. Я скорее соглашусь, чтобы весь проект провалился к чертям, чем позволю вырваться на свободу тому, что мы только что создали. Тебе все ясно?
Кай Лэнг, стоявший в углу и молча наблюдавший за ходом эксперимента, поспешил обнадежить Призрака:
— Да, я понял. Грейсон не должен выйти из лаборатории живым.
Адмирал Дэвид Андерсон был в первую очередь солдатом. Он хорошо понимал истинный смысл таких слов, как честь, долг и самопожертвование. Двадцать пять лет он верой и правдой служил Альянсу, отказавшись от личной жизни ради защиты человечества, пытающегося занять достойное место в галактическом сообществе. Дэвид побывал в командировках на уйме забытых богом планет, участвовал в бесчисленном количестве сражений, много раз без колебаний рисковал собственной жизнью. Любое задание, любую миссию он стремился выполнять наилучшим образом, без единого нарекания. Но когда приходилось бесцельно терять время на дипломатическую болтовню, выслушивая мнение посла элкоров о его коллеге волусе, адмирал готов был лопнуть от злости.