Да ты тридцать раз все исчеркал бы и нашел правду. Измучил бы бывалых солдат, собеседников, выжал бы нужное» (письмо от 7.10. 1947 г.).
Литературный вкус В. Вишневского не изменил ему и на этот раз, и фальшивые ноты показной бравады, наигранной бодрости, топорная натянутость некоторых диалогов резали ему слух.
Однако голос его не был услышан, и за недостатком времени пьеса не была переосмыслена и доработана автором.
Точно так же, много лет назад, писатель оставил без внимания голос другого критика, не менее доброжелательного по отношению к нему, чем Вс. Вишневский.
Имеется в виду Е. Усиевич, которая писала после выхода в свет второго романа Н. Вирты «Закономерность» («Литературный критик», 1939 год):
«...Будем надеяться, что эта линия подмены образного мышления... образным изложением готовых, но недостаточно продуманных выводов является лишь легким головокружением от первого успеха. Надо думать, что Н. Вирта вернется к глубоко продуманным и пережитым темам, и мы снова будем иметь возможность отметить его новые удачи и новые достижения...»
* * *
Такой заветной темой для моего отца была Земля, деревенская жизнь, которую он знал не понаслышке. На ней он вырос, на ней получил первые впечатления юности – светлые и трагические. Такое генетическое понимание деревни остается в человеке навсегда.
В начале своего творческого пути, когда Николай Вирта столь блестяще заявил о себе, опубликовав свой первый роман «Одиночество», в его жизни произошло знаменательное событие. Его пригласил к себе корифей театра В.И. Немирович-Данченко и предложил написать пьесу для МХАТа по мотивам романа «Одиночество». В беседе с писателем было найдено и заглавие к будущей пьесе – «Земля». Пьеса была поставлена в 1937 году и многие годы не сходила со сцены, вписав яркую страницу в историю МХАТа и упрочив положение моего отца как одного из признанных советских драматургов, чье имя критики тех лет ставили в один ряд с К. Треневым, Н. Погодиным, А. Корнейчуком, Вс. Ивановым.
После войны Н. Вирта снова возвращается к той же близкой и болезненной для него теме Земли. Разумеется, отец прекрасно знал о плачевном состоянии послевоенной деревни – большинство мужчин не вернулось домой, кругом была тотальная разруха, нищета. На трудодни ничего не платили. Кормились исключительно со своих огородов, скрываясь от местных властей, косо смотревших на это явное проявление мелкособственнических «пережитков прошлого». Вдобавок ко всему крестьяне не имели паспортов – этот великий жест выдачи документов, удостоверяющих личность человека – «И людям все права людей, \ По царской милости моей,\ Отдам из доброй воли», – сельским жителям бывшего СССР пришлось ждать целую вечность, процесс затянулся до середины 70-х годов...