Жизнь никогда еще не казалась мне столь нужной и приятной. Не раз, чувствуя под ногами твердую землю, я благодарил бога за место дарованное мне, за некий spiritum familiarem, домашний дух, витавший всюду. Душевное равновесие и внутренняя сила крепли во мне день ото дня, dies diem docet (день учит день).
Но однажды случилось нечто изменившее наш мир. И начался casus с того, что я нашел утерянный в море жезл Вакха. Возвращаясь по берегу домой, я чуть ли не споткнулся об него. Я-то думал, он пропал в животе у змея, а он лежал под ногами, как новенький, явно радуясь встрече. Конечно, я вспоминал о нем, но он остался частью переваренного прошлого, и потому не вызывал особого волнения.
Обнаружив его, я почувствовал необъяснимое воодушевление. Для меня это был условный мистический знак, предвещавший нечто грандиозное. Целыми днями я пытался разгадать тайные надписи, которыми было покрыто гладкое дерево. Они приводили меня в восторг. Раньше разобрать эти письмена не было никакой возможности, в виду их отсутствия. Да, я не оговорился, прежде жезл был чист. Появление надписей заставило поверить в приближение разгадки тайны тиреуса.
Скоро мне повезло. Если, конечно, уместно говорить о везении. Именно после этого случая всё и покатилось к чертовой бабушке. Как-то пасмурным днем мы и носа не казали из хижины. Домина вязала теплую накидку, а я сидел в кресле у огня, где варилась фасолевая похлебка, и вертел в руках вернувшийся трофей. Я уже знал, что жезл не берет ни сырость, ни огонь, его невозможно сломать и повредить, на нем не оставалось следов от ногтей, зубов или щипцов для колки орехов. Было ясно, что он способен на большее. Но вот на что? Этот вопрос мучил меня, как чесотка.
Задумавшись, я и не заметил, как той частью жезла, где он имел форму сосновой шишки, трижды коснулся груди и лба. Последовавшее видение настолько потрясло сознание, что если не воздержаться от его описания, то есть риск оказаться в роли наглого выдумщика. Ведь мало кто поверит, что волею невзрачного жезла я переместился в пространстве и увидел необычные аберрационные вещи, от которых кругом идет голова и напрочь размывается привычное миропонимание. Это невозможно толком объяснить, это совершенно бессмысленно, как ловить падающий на голову кирпич.
О, яркий, неописуемый мир искусителя душ! Как будто именно для тебя туда припасена дверь, а за ней еще одна и еще, и вдали в открытом окне маячит вечно дурманящий призрак свободы. Источник бодрящей влаги, утоляющая жажду открытий, но стоит оторваться от источника, как нестерпимая жажда обжигает ум и мучает сердце.