Но не только философия, вся культура русского Серебряного века, полагает Раев, оказала на культуру Запада глубокое влияние. Традиции русского Серебряного века — как художественные, так и философско-литературные — благодаря эмиграции стали достоянием Европы. Однако воздействие этой культуры на Европу было подготовлено европейским модернизмом. Свойственные Серебряному веку в России черты модернизма, считает Раев, были близки европейскому сознанию. Но эти черты, общие для России и для Европы, на русской почве были углублены и усложнены.
Русский Серебряный век в эмиграции был наиболее полно представлен в поэзии, живописи, книжной графике, театре. Большую популярность в Европе завоевал «Мир искусства», объединявший в себе все виды искусства под знаком особого стиля. По общему мнению, к которому Раев присоединяется, «бессловесные» искусства, не требовавшие перевода, оказывали наиболее широкое, «массовое» русское воздействие на Запад.
Язык оказывался серьезным барьером для восприятия на Западе русской поэзии и литературы. Некоторые авторы оказались совершенно непереводимыми, как, например, Ремизов и Цветаева. Не удивительно поэтому, что в западной культуре наиболее заметный след оставили те русские авторы, которые писали на одном из европейских языков: В. Набоков, А. Труайя, Э. Триоле, а также 3. Шаховская, Дж. Кессель, 3. Ольденбург. Здесь можно вспомнить и об ученых, таких как Н. Трубецкой, Р. Якобсон, Г. Вернадский, М. Флоринский, Д. П. Святополк-Мирский, Г. Струве и другие.
Заключительная глава книги с библейским названием «По водам Вавилона» посвящена изгнанию как всемирно-историческому явлению. В ней подводятся итоги культурным достижениям русской эмиграции как «феномена XX в. » (с. 243). Неожиданным может показаться общий вывод Раева. Он считает, что, выполнив свою культурную задачу, зарубежная Россия прекратила свое существование, ее история закончена. И теперь от русских в России будет зависеть, как будет воспринято сохраненное для них в изгнании культурное наследие.
Этот вывод был, наверное, вдохновлен надеждами на перемены в России, которые позволят переоценить соотношение двух потоков русской культуры. Но, к сожалению, за последние годы, прошедшие со времени выхода книги «Россия за рубежом» на Западе, появились основания для новых опасений за судьбу русской культуры в России: «исход» культурных сил, может быть, и временно или «на время» — неуклонно продолжается, и о конце русской культуры вне России говорить рано.
О. Казнина
Моей матери и памяти отца как горько-сладкое воспоминание о нашем пребывании в Зарубежной России