Внезапно перед глазами всплыла картинка: Кэтрин, уговаривающая купить ей альбом для рисования и краски. Она буквально прилипла к витрине лавки и заплакала, когда я увела ее домой.
Я стиснула зубы и сжала кулаки. Рано сдаваться, битва еще даже не началась!
– Кстати, меня зовут Люси. Люси Дорвелл – представилась моя собеседница и покачала головой. – Я вообще не должна быть здесь! Мой отец – кожевенник, представляешь? Но два месяца назад он спас младшего сына герцога во время народных волнений, и за это ему пожаловали титул барона. Вот так я и стала леди.
Она с такой досадой проговорила это, что невольно я прониклась к ней сочувствием.
– Я хоть и леди, но тоже не должна быть здесь. Просто иной вариант был еще хуже, – вздохнула я, отплатив откровенностью за откровенность. – Но пути назад у нас нет, мы уже на Отборе.
Люси кивнула и со вздохом удалилась. Так и не решившись заговорить с Брэнданом, я последовала ее примеру. Стоило только отойти от принца, как на меня посыпались приглашения на танец. По-видимому, фардийцам не чуждо любопытство. И все же я отклонила все из них – платье и так сидело не слишком хорошо, новые испытания ему ни к чему.
Утомленная суетой бала, я отошла к стене, надеясь на передышку. Однако эта мысль пришла в голову не только мне – за мраморной колонной уже стоял темноволосый мужчина. Он цедил воду из бокала и, судя по раздражению на лице, мечтал исчезнуть отсюда.
Окинув меня скептическим взглядом, он уточнил:
– Почему вы не познакомились с Брэнданом?
Я перевела взгляд на принца – невесты взяли в его настолько плотное кольцо, что впору волноваться о его здоровье.
– Предпочитаю разговаривать тогда, когда меня действительно слышат, – пожала плечами я.
Мужчина хмыкнул и пригубил воду.
– Тут я вас понимаю.
Разговор стих сам собой, и я привалилась к стене, украдкой бросив взгляд на своего собеседника. Он был одет в скромный коричневый сюртук и узкие штаны, заправленные в высокие сапоги. Странно, ведь наряд больше подходил для прогулки верхом, чем для бала. Под необычайно светлыми глазами мужчины залегли тени, а черные взъерошенные волосы, выглядели так, словно сегодня их не касалась расческа. Я мельком осмотрелась – в большинстве своем фардийцы предпочитали другие стрижки, и на их фоне мой случайный собеседник здорово выделялся.
Но он и без этого привлекал внимание – правильные черты лица, мужественная линия подбородка и твердо очерченные губы. Увлекшись изучением, я и не заметила, как меня начали рассматривать в ответ.
– Что-то не так? – выразительно вскинул бровь мужчина.