Более чем уверен, мало кто оценит эту книгу по достоинству. Но именно этому меньшинству она и адресована! Большинство же пропустит её мимо, кто не пропустит— обольёт помоями, сказав, что это книга скучная, непонятная, глупая, непродуманная, аморальная, никчёмная, импульсивная, сумасшедшая и так далее…
Важнейшую роль в понимании здесь играют чувства, именно чувства! Эту книгу нужно чувствовать, а не понимать! И лишь тот может её прочувствовать, кто сродни мне… Но что поделать? Иррациональная рукопись никогда не будет понята всеми, в том и есть главная изюминка иррационализма. Да, моя книга иррациональна, экзистенциальна и сюрреалистична.
Я считаю, что чувства и эмоции порождают мысль, а не наоборот. Меняются чувства, меняется и мир вокруг. Так что бо́льшую часть книги составляют эмоции и чувства персонажа. Это чувственный мир персонажа, это мир переживаний героя! Проникнуть в его ощущения – вот что должен сделать читатель! Герой и его мир в то же время являются противоречивым отражением моих чувств. Мир противоречив, чувства противоречивы, сама духовная борьба состоит в противоречии чувств, смыслов и убеждений! Духовная борьба – это прежде всего борьба с самим собой, противоречие с самим собой! Одна часть персонажа тянет его к жизни, другая к смерти, и все события книги – это лишь плацдарм для битвы этих сил. Абсурдность сюжета должна в полной мере продемонстрировать абсурдность самого́ нашего существования. Эта книга – крик души моей! Услышите ли вы его? Так или иначе, я заклинаю любого читателя не пройти мимо и посвятить время моему труду. Эта книга не повторяет старое, но творит новое!
Настало время заканчивать предисловие… Не люблю я долгих размусоливаний! Так сложно всегда начинать новую страницу книги и жизни! Я отдаю миру своё творение, свою боль, и будь что будет! Мне хочется верить, что вложив в эту книгу часть себя, мне удалось эту самую часть сохранить, отпустить. Я хочу также верить в то, что Книги – это птицы, улетающие прочь, на свободу из темниц, в которых томятся их создатели. Я отпускаю свою птицу с замиранием сердца, ожидая, выживет ли она в свободном холодном мире.
Посвящается моему незабвенному другу – Монтикову Тимуру Эдуардовичу. Вечному свету и тоске моей души…
«Где это я?» – пронёсся внезапно пронзивший, как кинжал, мою голову вопрос. Вдох наполнил лёгкие зловонным солёным воздухом. Кислорода не хватало, так что, несмотря на отвращение, моё дыхание углубилось, участилось, и я растворился в палитре тошнотворных запахов.