По счастью, наёмники были не только добросовестными, а и далеко не тупыми, несмотря на внешность.
Вторая пятёрка (уже четвёрка), грамотно среагировав на происходящее, оставила в покое сверкающих глазами баб, не добежав до них. Вместо этого сарты честно присоединились к первой группе — человек оказался для них неожиданно опасным.
Грохот. Грохот. Грохот.
До чего ж складно стреляет, на задворках сознания машинально отметил оружейник. Такое впечатление, что перед ним сейчас на столе танцевал не хуман, а родной собрат из подгорного народа. Причём кто-то одной с ним профессии, на худой конец — выходец из соответствующего клана.
Пять выстрелов — пять тел. И ни одной осечки.
О. Вот и шестой!
— Это был последний выстрел! Больше самострел не стрельнет, теперь только перезаряжать! — Бринкс всё же выдал оставшимся двум парам живых наёмников секрет, к своей немалой досаде.
С другой стороны, потеряв больше половины отряда за три удара сердца, сарты могли не проявить должного упорства в выполнении столь нужного ему контракта.
Их сейчас следовало поддержать хотя бы морально: сам гном не питал иллюзий, что именно с этим хуманом может справиться в рукопашную лично и в одиночку. Опять интуиция.
К его немалому удивлению, пятнистый вернул разряженный гномий самострел в гнездо своего жилета не глядя и не перехватывая, левой рукой. Попав с первого раза, куда надо.
Да кто же ты такой? Где ж так с механикой чужого народа навострился-то?
С револьвером фигурант управлялся, словно с ложкой и вилкой — буднично и до рези в ухе машинально.
Ладно, успокоил себя Бринкс. Сейчас спросим, обо всём спросим — немного осталось.
Тем временем в правой руке танцующего на столе хулигана появился совсем другой инструмент.
Оружейник мысленно проклял себя последними словами: пока он следил за левой и таким знакомым револьвером подгорной работы, человек, не прерывая движения, одновременно вооружился тем, с августейших складов, вторым самострелом. Из-за которого и был затеян весь этот сыр-бор.
Он что, обеими руками палить вздумал? Гном споткнулся мыслями от неожиданности. Звуки вокруг превратились в вязкий кисель.
Страшное по ожиданиям оружие (ибо незнакомое) вместо привычного звука издало какой-то странный и почти неприличный пук[13].
* * *
Бринкс, презрев опасность для себя лично, впился взглядом теперь уже в работающий инструмент.
Механика внушала: плавный ход затвора, работа без сбоев, перезарядка без усилий со стороны стрелка. Эх-х.
Судя по всему, специально приглушен и звук выстрела — вон какая хреновина навинчена спереди. Наверняка для этого самого.